Стальной подснежник

— Девица из зеленых, в столице не живет, — сообщил Маркус. — Про мужчин и женщин ты тоже ничего не говорила, драгоценная. Хм… я не думаю, что целительница могла достоверно изображать мужчину-боевика — вычеркивай, пожалуй. Сколько осталось?

— Шесть, — задумчиво посчитала Ло, все время возвращаясь взглядом к одной и той же строчке. — Маркус, у меня странное чувство… Хорошо, пусть мне будет стыдно, но, если только предположить, что… Да нет, глупость. Разумник не мог пользоваться боевой магией. Даже слабенькой — просто не мог. Но у СС был такой маленький резерв — поневоле задумаешься о всяких глупостях вроде двойной звезды. Или обмена телами… Но зачем Артуру это было нужно? И куда он отправился вместо крепости?

— Видимо, туда, где ждали его компаньона по этой интриге? — предположил Маркус. — Я искал его братьев, но они год назад уехали в Итлию, оказывается. Не повезло… Но знаешь, я бы скорее поставил на покойника, чем на кого-то из тех, кто живет в окружении хорошо знающих его людей. А умер примерно в этот период только один человек. Тот самый, у отца которого как раз была возможность добраться до ключа к Руденхольму.

Ло снова глянула на третью строчку в списке, облизнула вдруг пересохшие губы и прошептала:

— Маркус, ради Благих, ты понимаешь, о чем говоришь? Чтобы Глава Ордена… Он не мог! Баргот побери, Саттерклиф — воплощение честности, его репутация вне подозрений, как и положено великому магистру. Ты с ума сошел! — сорвалась она на вскрик.

Бастельеро молча пожал плечами, и это нежелание настоять на своем говорило больше, чем любые попытки доказать правоту.

— Хорошо, допустим… Только допустим, что это был Саймон…

Ло сплела пальцы, глядя на предательский листок, так мирно лежащий у нее на коленях.

— Допустим, они с Артуром зачем-то поменялись… Молодой Саттерклиф приехал в крепость. Бред, зачем разумнику выдавать себя за боевика? Он не сможет этого делать!

— Ну так Артур, вроде, и не блистал на этом поприще? — уточнил Бастельеро. — Судя по тому, что ты говоришь, магом он был слабеньким, а у Бейласа резерва хватало.

— Хорошо, допустим, — угрюмо согласилась Ло. — Бейлас заменил его. Где и зачем — вот вопрос!

В мысли ей упрямо лез мягкий вкрадчивый голос с гортанным вольфгардским выговором. «То ли боевик, то ли некромант… Когда парня начали резать на ремни, он заорал про выкуп. За него, мол, дадут очень много».

— Маркус, если даже так, великий магистр ничего не знал, — упрямо сказала она. — Зачем бы он стал выкупать такой страшной ценой не своего сына, а Артура? И зачем потом бы мстил за его смерть? Лже-Артур исчез из крепости два года назад! Хочешь сказать, все это время Антуан Саттерклиф принимал настоящего Артура за своего сына? Он же разумник! Его не обманешь сменой внешности!

— В этой мозаике определенно не хватает нескольких кусочков, — согласился Маркус. — И тебе нужно быть очень осторожной. Ло, а твой муж знает?

Она покачала головой, протягивая Маркусу листок с именами обратно.

— Нет. Он честный человек, надежный, но… Я не хочу впутывать его во все это. Такие тайны могут стоить жизни, а у него дочь.

— Если предатель доберется до тебя в крепости, капитан и так провалится в это все по уши, — заметил Маркус. — И лучше бы ему знать, с какой стороны может прийти гроза.

— Нет, — с удивляющим ее саму упрямством повторила Ло. — Я не должна его впутывать. Да и что я могу ему рассказать? Смутные подозрения, никаких доказательств, магические тайны… Это дело Ордена, Маркус. Наше дело, хоть я больше и не маг. И, кстати, драгоценный… У меня к тебе очень важная просьба! Тебя ведь не затруднит сделать для меня кое-что крайне нужное?

Бастельеро изогнул бровь, показывая заинтересованность, и Ло предвкушающе ему улыбнулась…

***

На второй этаж Эйнар вернулся примерно через час. День близился к закату, пора было подумать об ужине, и, хотя он не сомневался, что Молли и без указаний миледи не оставит никого голодным, на сердце драли все те же кошки. Он ждал морока, даже нарочно несколько раз оказывался в местах, где им никто не мог бы помешать, но проклятый маг будто под землю провалился. То ли у него сейчас были другие дела, то ли, что вернее, он притаился невидимкой за плечом Эйнара, смотря и слушая через перстень. От этого было особенно мерзко вспоминать признание некроманта, которое Эйнару пришлось выслушать. Получалось, что он невольно позволил мороку узнать чужую тайну, постыдную и опасную. Еще одна причина уничтожить тварь, если бы даже не было других.

И так же нестерпимо неприятно было понимать, что морок видит через него леди Лавинию. Слушает ее разговоры с Эйнаром и Бастельеро, строит какие-то планы… Все равно что чужого человека в супружескую постель самому уложить. Или даже не человека, а тварь вроде утбурда, разумную, но бездушную.