Стальной подснежник

Он угадал. Стоило свернуть в проход к конюшням, подальше от разгоряченных представлением зрителей, жжение в пальце ослабло. А ведь раньше этого не было. То ли связь становится сильнее со временем, то ли маг близко.

За спиной что-то шевельнулось. Эйнар рывком обернулся и с бессильной злостью увидел пустые глаза подходящей к нему Тильды.

— Ну вот, капитан, — сообщил маг, завладевший ее сознанием, — все идет прекрасно. Боги посылают попутный ветер только в поднятый парус, как говорят итлийцы. А у северян есть похожая поговорка?

— Есть, — мрачно сказал Эйнар. — Нет ветра — садись на весла. Что вам теперь нужно? Могли бы не трогать Тильду.

— Не мог бы, — отозвался морок и соизволил объяснить: — Слишком хорошее чутье здесь у некоторых… А в чужом теле меня гораздо труднее различить. Наша маленькая пьеса близится к концу, капитан. Сегодня ночью мы сыграем последний акт. Вы даже не представляете, какому великому делу призваны послужить.

Эйнар и вправду этого не представлял, но хорошо помнил, что говорил ему еще Рольф, рассказывая о деяниях ярлов и королей древности. Большие дела стоят большой крови.

— Что вам нужно? — устало повторил он. — Говорите и убирайтесь из разума моей дочери.

— Разрешите Бастельеро провести ритуал в восточной башне, — велел морок из Тильды. — Это очень удачно, что он нашел череп, я на такое даже не рассчитывал. Еще одно подтверждение, что удача любит не смелых, а умных… Пусть готовит ритуал, но скажите, чтобы проводил его ночью. Меньше будет любопытных. Вряд ли он воспротивится, полночь — самое время для такого. А сами…

Морок говорил, давая четкие, продуманные приказы, и Эйнар с бессилием попавшего в капкан зверя понимал, что клятый маг предусмотрел действительно все. И даже отгрызть лапу и уйти не выйдет — его держит не собственная боль и кровь, а накрепко привязанная к поганому ублюдку Тильда. Но и сделать то, что от него требуют, невозможно. Эйнар мог бы сам шагнуть под нож, зная, что точно умрет. Но отдать этому бездушному утбурду леди… Его Лавинию!

— А некромант? — угрюмо спросил он. — Что с ним?

— Не ваша забота, капитан. Он вам не помешает.

Морок усмехнулся гаденькой ухмылкой, зеленые глаза Тильды блеснули вдруг красными огоньками в зрачках, как у зверя, а Эйнар напрягся. Не помешает — не сможет? Или не помешает, потому что все-таки с тварью заодно? Верить в это не хотелось до отвращения, Маркус Бастельеро Эйнару приглянулся. Не высокомерный, как другая знать, способный посмеяться над собой и знающий, когда следует наступить на свою гордость ради чужой, некромант вполне мог бы стать ему если не другом, то хотя бы хорошим гостем. И он был дорог леди. Неужели она не видела в Маркусе скрытой гнили?

— Вы слишком много думаете, капитан, — с отчетливой угрозой прозвучал голосок его дочери. — Ваше дело — выполнять приказы. Помните, еще немного — все кончится, и вы от меня освободитесь.

Эйнар вспомнил старую сказку, что рассказывал Рольф, объясняя, как важно правильно выбирать слова.

«Поймал как-то йотун путника, схватил за ногу и держит над пропастью. „Отпусти меня, — попросил путник, — меня дома ждут жена и дети. А я тебе отдам все, что имею. Прошу, отпусти!“ Подумал йотун — и отпустил. Да только путник, летя ко дну пропасти, этому не обрадовался».

— Точно освобожусь? — переспросил он, держа маску тупого служаки и холодно ненавидя тварь в облике своей дочери.

— Обещаю, — кивнула морок-Тильда. — Идите и делайте, что сказано.

Пройдя мимо дочери, Эйнар вышел во двор крепости. Вода в колодце уже успокоилась, над краем больше не поднимались брызги. Вот и хорошо, вымыло всю гниль… Двое солдат под присмотром Тибо собрали кости, выброшенные струей, и сложили их на кусок полотна. Правда, что ли, Артур? Жаль мальчишку, если так. Тихий был, спокойный, какой-то вечно боязливый, совсем не похожий на боевого мага…

Эйнар прошел в крепость, поднялся на второй этаж и постучал в комнату гостя.

— Прошу! — откликнулся некромант.

Он как раз переодевался после купания, мокрые волосы блестели в свете зажженных к вечеру свечей, растрепавшись тонкими черными змейками, белый шелк очередной рубашки слегка мерцал. Бастельеро застегнул манжету, повернулся к очагу боком… Полено сыпануло искрами, в комнате на миг стало светлее, и Эйнар явственно разглядел на предплечье некроманта под белым, тонким и слегка влажным шелком, липнущим к коже, широкую темную полосу.

Поймав его взгляд, Бастельеро вздрогнул и немного развернулся, спрятав руку. Накинул камзол, весело рассказывая, что здесь, оказывается, неплохая купальня, он и не ожидал… Эйнар сделал вид, что ничего не заметил.

— Так вы разрешаете провести ритуал? — так же весело уточнил некромант. — Ло очень хочет узнать, что случилось с ее товарищем по факультету, да и мне любопытно.

— Мне тоже, — сказал Эйнар, не скрывая досаду. — Он служил со мной, и, если его убили и убийца избежал наказания, я хочу об этом знать. Вам подойдет восточная башня, милорд? Она пустует уже два года, как раз с осады. Правда, там работали темные мастера и велели без нужды не лезть.