Стальной шторм. Арктический блицкриг

AIM-120 уверенно пошел по следу советского бомбардировщика и взорвался на расстоянии 50 метров позади левого крыла. Backfire вспыхнул, набрал двести метров высоты и взорвался. Из багрового соцветия пламени полетели куски обшивки и пылающие обломки металла, вращающиеся вокруг вертикальной оси.

На основном МФУ Стрельникова пропала яркая зеленая точка.

– Второй сбит, товарищ командир.

– Вижу. Уходим на форсаже, как и было задумано. Парни из «Одина» позаботятся о нашем отступлении.

Над северной частью Атлантического океана продолжался яростный встречный бой. Норвежские F-15 встретили коммерческие «Харриеры» массированным залпом AIM-12 °C. Самолеты Консорциума бесстрашно устремились на встречу врагу и понесли тяжелые потери. В ледяной ад океана рухнуло не менее двенадцати машин. Уцелевшие истребители отказались от преследования «Бэкфайров» и ввязались в бой с тяжелыми советскими перехватчиками.

Силы сражающихся сторон были не равны. По скорости и мощности вооружения Eagle превосходил британский самолет. Однако на стороне защитников нефтяного комплекса была решимость, уверенность в своих силах, а также вера в скорое прибытие подкреплений.

Хитроумный рисунок боя ширился по вертикалям и горизонталям, тогда как активная часть сражения сдвигалась на юго-восток. Норвежцы упрямо уводили противника к советским патрульным группам.

Соколов совершил пуск БПЛА на расстоянии 200 миль от цели. Юркие сверхзвуковые машинки рванули вперед и одновременно с этим начали набор высоты.

Отследив работу дронов на первом этапе пути, Сергей вернул F-16 на обратный курс. Возле пятой контрольной точки полковник избавился от внешних топливных баков, двигатели машины начали забирать топливо из внутренних емкостей самолета.

Советские БПЛА стремительно сближались с медленной дозвуковой целью. Дроны под номерами 1 и 2 засекли электромагнитный импульс E-9A на расстоянии 180 миль. Третий боевой аппарат выйти на цель не смог. Его аппаратура запуталась в океане радиоэлектронных помех и выбрала альтернативный алгоритм поиска целей. Вместо того чтобы искать «девятку» на высоте 10 000 метров, дрон переключил радар в режим ландшафтного поиска.

На расстоянии 130 километров от цели дроны совершили первый и единственный в своей карьере ракетный выстрел. Сорвавшиеся с пилонов AIM-120 разогнались при помощи «райтеоновских» двигателей WPU-16/B и устремились на встречу с противником.

БПЛА, успешно выполнившие первую часть боевой задачи, легли на обратный курс и начали снижение до 1500 метров. Молчаливый полет беспилотников оказался коротким. Маркеры БПЛА были обнаружены командирским F-15E из состава 492-й эскадрильи. Вдогонку за дронами кинулись шесть ракет типа «Феникс».

Советские AIM-120D «дотянулись» до противника за три минуты сверхзвукового полета. Первая пара ракет увлеклась гонкой за F-15E. Eagle выставил плотную завесу из тепловых и электронных ловушек, но уйти от AMRAAM не успел: ему не хватило маневренности. Первая ракета изрешетила обломками фюзеляж перехватчика и вывела из строя его двигательную установку. Второй снаряд превратил F-15 в клубок сверхзвукового огня.

Вторая пара ракет уверенно догнала E-9A. Первый снаряд взорвался на расстоянии от машины, изувечив ее стабилизатор и громоздкое хвостовое управление. Вторая ракета ударила в двигатель «девятки», превратив его в груду изуродованных обломков. К счастью для пилотов «Боинга», ракета не взорвалась, «девятка» продолжила полет, непрестанно теряя скорость и высоту.

Панель управления E-9A мерцала гирляндами красных огней. Левый двигатель вышел из строя, бортовая камера «Боинга» демонстрировала пилотам изуродованный обрубок несущего пилона. Правый «Роллс-Ройс» RB211 работал на 60 процентов от стандартной мощности, его тяга была недостаточна. E-9A падал по пологой дуге, теряя 75 метров высоты за одну секунду полета

Командир корабля чувствовал, как возросла нагрузка, действующая на рули управления «Боинга».

– Попытаемся дотянуть до земли или сядем на воду?

Ридж провел быстрый расчет дистанции.

– Теоретически мы можем дотянуть до побережья!

– Пожар в правом двигателе.

– Понял. Сбрасываю тягу до 50 процентов.

«Девятка» промчалась сквозь средний слой облаков. На высоте трех километров Ридж выпустил закрылки. Титановые полоски увеличили площадь крыльев и снизили скорость падения тяжелого самолета.

На высоте полутора километров командир «Боинга» выпустил шасси. На приказ Ольгена машина отреагировала тряской.

– Проходим последний слой облачности.

«Девятка» прорвала пелену густых облаков, под крыльями «Боинга» раскинулось полярное море, вскипающее белыми барашками пены.

– Командир, мы над самой водой!

– Вижу! Двадцать процентов мощности!

– Не успеем!

Ольген потянул штурвал на себя, но инерция машины была слишком велика. Нос «Боинга» ударился о безжалостную воду. Ревущий океан выбил остекление кабины и ударил в глаза пилотам.