Стальной ворон. Книга 1

— Не груби, — пожурил Сноррибреннус. — Должен же я убедиться, что у тебя дела идут складно?

— Убедился? Теперь иди, — попросил тот. — Ей ты нужен больше, чем мне. Эмьюз прекрасно справляется, почти как мама.

Старший Вбочкуплюхл взял сына за плечи и легонько встряхнул. В этом жесте перемешалось все: и гордость, и тревога, и счастье.

— Ты только делами поинтересоваться приходил? — неожиданно хрипло спросил Боббертиджис.

— Нет, — покачал головой тот.

— Что тогда?

— Твое решение уже никак не изменить? — Сноррибреннус отступил на шаг.

— Никак, — подтвердил Боб.

— Что ж… — вздохнул карлик. — Ты уже взрослый, и сам в ответе за свои поступки. Решил, так решил.

— Пропусти вступление, па, — усмехнулся он.

— Не отнимай последнюю радость у старика, — шутливо попросил тот. — Ладно. Хочешь прямо — в таком случае, я принимаю твой выбор.

— Спасибо, пап.

Сноррибреннус махнул рукой. Его глаза вдруг сделались влажными, и карлик поспешил покинуть беседку.

— Па! — крикнул вдогонку Боб. — Проследи, чтобы тут никто не шастал!

— Хорошо, сын, — отозвался он.

Эмьюз совершенно ничего не понимала в происходящем, но в груди поднималась волна тепла. Девочка смотрела, как обескураженный, но счастливый Боббертиджис добрел до табурета и сел. Карлик часто моргал, силясь сдержать слезы, так не вязавшиеся со сложившимся образом напористого наглеца.

Не раздумывая, Эмьюз сгребла Боба в объятья. Карлик немедленно обнял ее в ответ.

— К чему такие нежности? — маскируя смущение, улыбнулся он.

— Не нужно было? — испугалась девочка.

— Нужнее, чем что-либо. Сам бы не попросил. Не просят о таких вещах. — Боббертиджис бессильно уткнулся Эмьюз в плечо.

Она ласково погладила карлика по пушистой макушке.

— Ты словно сейчас закипишь, — прошептала Тень.

— Точно, — согласился он. — Как сердце не лопнуло! Рассказать, в чем суть?

— Давай. — Эмьюз позволила Боббертиджису вернуться на табурет.

Но вместо того, чтобы снова сесть, Боб скрылся за ширмой, а вышел оттуда с двумя бокалами и пыльной бутылью.

— У Иеремаи много сестер, — сообщил он, доставая из кармана складной нож. — Ничего против них не имею, но почти все овечки. Пресные и тоскливые, как визит вежливости к нелюбимой родне. Я говорю «почти», потому что есть она. Бъеджа. Мы… небезразличны друг другу.

— Это же замечательно! — Девочка чуть в ладоши не хлопала.

— Было бы, если бы не разница в годах. — Боб ловко орудовал штопором. — У таких, как она, дети моего возраста. Я уверен, старик Ханниган даже не выпустит ее с остальными девицами. Если так случится, ты потребуешь, чтобы позвали всех.

— Конечно, — заверила Эмьюз.

— Я подам знак. Покашляю, например. — Пробка со звонким хлопком выскочила из бутылки. — Для храбрости.

Карлик наполнил бокалы ароматным красным вином и протянул один девочке.

— Разве что «для храбрости», — замялась она.

Приятный вкус алым бархатом ласкал горло и жаром разливался по телу.

— Ты не подумай, Бъеджа ничем не хуже прочих, — зачем-то принялся объяснять Боббертиджис. — Это остальные, дураки, не разглядели. С другой стороны, и хорошо, что так вышло. Она умная и с характером! А какая красивая! Сама увидишь.

— А как у вас отношения завязались? — брякнула Эмьюз.

— Какие там отношения! — отмахнулся Боб. — Бъеджа порядочная девушка. Она бы не позволила себе никаких отношений со мной. Я же сопляк! Но когда наши глаза встречались…

Карлик зажмурился и запрокинул голову.

На мгновение девочке взгрустнулось. Она вспомнила о Клаусе, и тяжелое чувство вины камнем легло на сердце.

— Желаю, чтобы твоя любовь никогда не угасла, — прошептала Тень.

— Эй! Отбрось мрачные мысли, — Боб подался вперед и бережно взял девочку за подбородок. — Если любовь есть, она не может угаснуть. Гаснет всякая ерунда.

Карлик говорил и говорил, а бутыль пустела.

— По-моему, во мне уже слишком много храбрости. — Эмьюз отодвинула сухой бокал.

— Так и надо, это тоже часть плана, — словно по секрету сказал Боб. — Ничего не слышишь?

Девочка задержала дыхание.

— Трубят. — Сердце сделало в груди смертельное сальто.

— Ну, уже недолго, — карлик поднялся на ноги.

— Ты мне карточки какие-то обещал, — вспомнила Тень.

— Теперь незачем, — улыбнулся он. — Там доводы на тот случай, если отец попробовал бы поспорить с твоим согласием. Там я бы открыто подсказывать на смог, поскольку в принципе помалкивать должен.

Эмьюз осторожно встала. Приятный шум в голове, как ни странно, совсем не мешал.

— Думала, будет хуже, — удивилась она.

— Хуже что? — не сообразил Боббертиджис.

— Это же спиртное. — Девочка кивнула в сторону бесполезной бутылки. — Мне мадам Тэсори целую лекцию прочла, чтобы я «не» и «никогда», а не то…

— Во-первых, лучше нас, карликов, никто на свете вина не делает. Оно мягкое, вкусное и после ничего не болит, — с нескрываемой гордостью объявил Боб. — Во-вторых, стал бы я поить тебя чем-то крепким? Это ж почти компот! В-третьих, ты Тень. Ходят байки, что вас вообще ничего не берет. Хотя, да… погорячились немножко. Авось не заметят.

Громкий голос вещал с холма, но языка Эмьюз не знала. Несмотря на это, чужие слова проникали прямо в душу и заставляли сердце биться чаще.