Стальные крылья

– «Слушай меня внимательно, девочка – два раза повторять я не привык. Ты останешься здесь, в этом времени и месте, пока Госпожа окончательно не решит твою судьбу. Я не собираюсь тебя заточать, изгонять или делать еще что-то столь же нехорошее. Я вижу, что ты доброе существо, раз за такое короткое время смогло помочь нескольким пони. Тебя приняла твоя новая семья, поэтому до поры до времени ты официально будешь считаться приемной дочерью семьи Беррислоп. Твое имя останется прежним – Скраппи Раг». Дождавшись моего кивка, кентурион продолжил – «Как я уже сказал, завтра ты займешься обустройством вашего семейства в этом городе. Один из этих ребят тебе в этом поможет. Места жительства не менять, в бега не ударятся. А дальше – посмотрим…».

Поднявшись, он оглядел строившихся и подтянувшихся пегасов. Проходя мимо меня в строй, Графит легонько подтолкнул меня плечом и, улыбнувшись, прошептал – «Кстати, никакая ты не гадкая. Вполне себе симпатичная кобылка, поэтому не волнуйся – все будет хорошо!». Услышав шепот, хорошо слышимый в тишине небольшого домика, кентурион обернулся и посмотрел на Графита. Его задумчивая морда внезапно озарилась каким-то странным, даже злорадным торжеством – так бог смерти разглядывает попавшую в его котел душу оступившегося праведника. Рыкающий голос кентуриона вновь стал ласковым, даже издевательским, когда он принимал какое-то решение.

– «Ах да-а-а… Я совсем забыл, что с нами страж Графит! Он не слишком торопится в строй, зато любит влипать в неприятности и даже находит время для подтирания соплей всяким паранормальным существам! Ну что же – вот тебе и твое первое самостоятельное задание!». Услышав это, страж пулей влетел в строй, но было уже поздно – злорадно улыбаясь, кентурион достал из седельной сумки странный амулет. Увидев что-то блестящее я сжался, вспомнив о золотой коробочке, но это был всего лишь большой, стеклянный глаз. Раскачиваясь на цепочке, он жил какой-то собственной жизнью и, вертясь, внимательно осматривал всех нас.

– «Это не честно!» – обиженно воскликнул Графит, сердито глядя на кентуриона – «Кентурион Дарк Скрим, Госпожа категорически запретила мне и близко подходить к…».

– «Но ты же подошел? И не просто близко, а очень близко. А обнимал ее кто?» – хохотнул кентурион. Остальные пегасы сдержано зафыркали. Медленно повернувшись к пегасу, с несчастным видом стоявшим крайним в строю, я негромко, но очень напряженно спросил:

– «Ты… меня… обнимал?»

– «Обнимал, обнимал! Да еще так ласково – я аж прослезился от умиления!» – хохотнул кентурион – «А уж запах твой ему как понравился, м-м-м-м…».

– «Ты… меня… еще и НЮХАЛ?!»

Теперь ржал уже весь строй, а об пунцовую морду Графита можно было зажигать спички. Не прекращая хохотать, кентурион вдруг бросил висящий на цепочке глаз прямо в грудь стоявшего перед ним гастата, метко попав тому прямо в центр нагрудника. С глухим стуком, амулет ударился о большой стеклянный знак, по-видимому, бывший эмблемой этого странного военного формирования – синий глаз с узким, вертикальным зрачком.

Раздался глухой щелчок, и на мгновение тьма окутала всю фигуру Графита, сделав его живым воплощением своего имени. Остальные пегасы отодвинулись и внимательно смотрели, как черные живые тени медленно сползают с осевшей на пол фигуры. Растворившись без следа, колдовство унесло с собой серую шерсть, кисточки с ушей и мышиные крылья – на полу, среди распавшихся доспехов, лежал нормальный, ни чем не отличающийся от других пегас. Его шкурка была черной как ночь, а взъерошенная, медного цвета грива топорщилась во все стороны лихим ирокезом. «Так вот как они получают свой внешний вид… А он и вправду Графит».

– «Теперь он твой ментор[18], Скраппи Раг. Учти, несмотря на то, что он всего лишь гастат – ему вручены все полномочия Ночного Стража… Даже если он находится «под прикрытием». Поэтому – друг друга не обижать, а задания, которые вы будете получать от нашей Госпожи или других стражей, – выполнять четко и безукоризненно». Поднявшись на ноги, Графит с горестным вздохом осмотрел себя, а затем вперил взгляд нормальных, но по-прежнему желтых глаз в своего командира. Посмеиваясь, стражи выходили из домика и неслышно взмывали в ночное небо. Задержавшись, кентурион Дарк Скрим обернулся и как-то странно посмотрел на нас. Стоя рядом друг с другом, на пороге домика, мы оба ждали каких-то инструкций или прощальных слов, но кентурион лишь взмахнул своими мышиными крыльями и присоединился к тройке подчиненных, быстро исчезнув в ночной темноте.

Проводив взглядом улетевшую четверку, я вновь повернулся к Графиту, грустно смотрящему в чернеющее зимнее небо, и угрожающе процедил – «Так что ты там говорил про мой запах?…»