Стальные небеса

— Меня зовут Ольрен Ровент. Командир берманских отрядов. Слышал, ты славно потрепал жуков. Буду рад драться рядом.

— И я, — подтвердил Люк, сунув ладонь за спину и незаметно сжимая и разжимая ее — проклятый медведь, похоже, перемолол ему все кости.

Поздоровался и эмиратский адмирал — его звали Э́сий Убара́к; голос его был мягким, текучим, а вот взгляд — острым, и смуглое лицо — резким, не предполагающим мягкости. Протянула руку и майор Лариди — ее он пожал с приязнью, памятуя о роли серенитки в спасении брата.

Берман смотрел на майора Церсию с нескрываемым недоумением.

— Вы способны идти? — поинтересовался Майлз.

— Не знаю, — пробормотал Люк, еще раз обойдя вокруг дерева как коза на веревочке. Стало легче. — Давайте попробуем.

И он, оттолкнувшись от березки, почти прямо побрел к воротам. Под правую руку быстро пристроился Леймин, под левую — Майлз, чтобы подхватить его светлость, если он вдруг рухнет. Офицеры направились за ними.

— Я не уверен, что хочу знать подробности вашего воскрешения… — проговорил Майлз вполголоса.

— Вам и не стоит их знать, — пробурчал его светлость.

— … но я прекрасно разглядел то, что осталось от вашего листолета на берегу, и видел результаты экспертизы, — закончил Майлз так, будто его никто и не прерывал. — И хочу сказать, что вы вопиюще нарушили все нормы безопасности, ваша светлость. Лететь на листолете с отключенными щитами в зоне боевых действий — это даже не безумие, это глупость!

— Я хотел сказать то же самое, — поддержал Леймин. — Но позже.

— Все верно, господа, все верно, — пробормотал Люк, упорно двигаясь к воротам. — Но у меня просьба отложить разбор полетов на потом. Сами видите, что мне нужно еще несколько дней прийти в себя, и я бы уже вернулся в Вейн, но должен понимать, есть ли у нас эти несколько дней. И, — он кашлянул, — Майлз, если вы прикажете добыть мне одежду, кофе и сигарету, обещаю быть паинькой до конца войны и больше не умирать.

Майлз покосился на него, как на умалишенного.

— Может, вам еще коньяка добыть? — спросил он с иронией.

— Было бы неплохо, — усмехнулся Люк, — но тогда я точно где выпью, там и упаду. Остановимся на двух пороках из трех. Хорошего помаленьку.

Кофе оказался именно тем, чего не хватало голове, чтобы наконец-то начать работать. А вот от сигареты Люк, переодевшись в военную форму, осилил две затяжки — но с наслаждением, — закашлялся, почувствовал, как слабость ударяет в виски, и отложил. Ужасно соскучился по табаку, но не стоило увлекаться.

Майлз собрал совещание с офицерами и теперь знакомил лорда Лукаса с текущей обстановкой.

— После нападения на замок Вейн около двух дней было затишье, — пояснил он после того, как расписал расстановку сил и орудий, — а затем нападения участились. Но пока это не бои, а так, прощупывание боем, моральное давление и выглаживание наших засек. Разведка докладывает, что в двух неделях пути сосредотачиваются большие силы противника — подтягиваются отряды из других областей, активно осваивается наша техника… было бы неплохо вам самому посмотреть на это, ваша светлость.

— Посмотрю, — пообещал Люк. Информация воспринималась с трудом, и упоминание об атаке на Вейн царапало, заставляя холодеть. Он уже слышал об этом с утра, но слишком ошарашен был возвращением в человеческое тело, чтобы испугаться за Марину. Когда Люк пришел в себя на больничной койке, вокруг оказалось слишком много людей, и на него сразу вылилась куча информации.

Фон Съедентент бормотал что-то ехидное и сканировал его, был там и дракон Энтери — Люк все никак не мог сообразить, как тот оказался в Вейне. Берни с красными глазами, шмыгая носом, обнимал брата, а затем что-то рассказывал, рассказывал, рассказывал… в том числе и про нападение на замок… потом показал Люку в зеркале его глаза… и позвонил матери, потому что Дармоншир сам не в состоянии был набрать номер и смог только прохрипеть в трубку «Мама, это я» и отключиться. После оборота он то и дело терял сознание.

Более-менее Люк начал соображать, когда в палату ворвалась Марина и вцепилась в него — жаркая, требовательная, счастливая, плачущая и очень виноватая, словно якорем заставив оставаться в сознании.

— Вы мне можете объяснить, что случилось в Вейне? — попросил Люк, когда командующий закончил.

— Я знаю лишь в общих чертах, — покачал головой Майлз. — Думаю, это лучше узнать у господина Леймина.

— Конечно, сейчас расскажу. Но я бы хотел и показать вам кое-что, — кивнул Жак и потряс одним из мешочков, которые носил с собой.

Через несколько минут вышедшие на крепостную стену офицеры и командиры разглядывали огненную птицу, реющую высоко над фортом. Леймин сжимал в руке крупный бриллиант и докладывал о событиях в замке.

Командующий Майлз вдруг присел, постучал по стене.

— Лава! Охотник! — крикнул он, и к огнедуху присоединились еще двое, вырвавшись из двух крытых жаровен, стоявших у стены. Люк изумленно выругался. — Подарок от госпожи герцогини, — пояснил командующий почтительно. — Конечно, с нашей инляндской моросью мы не всегда сможем ими воспользоваться, но в дождь и раньяры летают неохотно.