Стальные небеса

Он уже стоял рядом — одетый в какие-то восточные штаны, рубаху, босой. Протянул руку, вытянул ее из расщелины ствола, задыхающуюся, всхлипывающую. Усмехнулся лихо, будто не в другом мире они встретились, а снова на свадьбе, и ничего страшного не происходит.

— Знаю этот голос, — проговорил он, улыбаясь и оглядывая ее, — а вот красавицу эту впервые вижу. Ты ли это, малышка Рудлог? Крыльями тут обзавелась?

— Я! — выдохнула она, бросившись ему на грудь и обнимая крепко-крепко, словно отца, словно самого родного человека. — Четери, Макс…там! Там!

Он понял. Сощурился, отстранив ее. Повел головой, прислушался, снова из смешливого и любящего пошутить Четери превращаясь в хищника.

— Слышу. Побудь здесь, — сказал он коротко и сорвался с места.

Алина дрожащей рукой вытерла пот со лба. У нее не было сил удивляться, думать о том, как он здесь оказался. Она полезла в свое убежище, забралась так высоко, как смогла, и зажмурилась, умоляюще бормоча:

— Макс, Макс, Макс!

Четери двигался от папоротника к папоротнику, воспринимая ветер как своего друга, как свое укрытие. Сильнее был порыв — и Чет рвался вперед вместе с ним, медленнее — и дракон замедлялся, пригибаясь. Он был деревом, которое гнется от урагана, был травой, стелющейся по земле, листом, гонимым ветром — и все вокруг воспринимали его деревом, травой, листом.

Он слышал музыку близкого боя и уже видел, сколько противников там, по звуку шагов и дыханию, по свисту Дезеид знал все о ранах ученика и его состоянии и недовольно щурил глаза или с усмешкой кивал на ходу. Он чуял гул стрекоз, запах крови и страха — и, наконец, вышел на кровавую дорожку, оставленную учеником, и помчался мимо трупов вперед, дальше, еще дальше.

Но когда уже сквозь деревья видны стали нетерпеливо шевелящие крыльями раньяры, и бойцы, обступающие упавшего ученика, когда Чет ускорился, доставая клинки, — интуиция бойца взвыла — стой!

Он свалился на ходу, перевернувшись через голову, прижался спиной к папоротнику, сжался. И вокруг вдруг полыхнуло холодом, и день на мгновение стал ночью, а не ведающего страха дракона пронзило таким смертным ужасом, что он едва не заскулил, извиваясь на земле.

Через несколько секунд он сумел подняться и выйти из-за ствола. Поляна, на которой шел бой, превратилась в темный круг, усыпанный прахом. Пропали и деревья, и люди, и инсектоиды. Посередине этого круга стоял бледный ученик, только не рыжий, а черноволосый, бородатый, крылатый и залитый кровью, а вокруг него упруго пульсировала, сжимаясь, тьма.

Дракон приблизился. Тот, кто выглядел, как его ученик, поднял на него глаза, полные векового мрака, медленно кивнул.

— Я узнал тебя, дитя Воды и Воздуха, — сказал он тяжело. Вздохнул долго, раскинув руки, словно ему не хватало места, словно нес на себе чудовищную тяжесть. Рубаха на правом плече была пропитана кровью, там же виднелась дыра, словно от стрелы, но Чет не увидел ни одной раны. — Твое счастье, что я почуял тебя. Иначе век бы твой закончился ранее положенного.

Четери опустился на колени прямо в сухой прах. Склонился.

— Приветствую тебя, Великий, — сказал он почтительно.

— Встань, дитя, — проговорил Жрец, и с каждым словом невидимый лед касался кожи дракона. — Нужно бежать. Не стоило мне выдавать себя — но что делать, если я быстрее у сына своего силы забираю, чем думал, и умри он сейчас, надежды не осталось бы никакой? Сейчас отпущу его и бегите что есть мочи, а я буду смотреть его глазами и попробую защиту над нами восстановить. Нет ее, обнаружили нас сейчас, и чую я, что уже несется сюда тень бога, а за ней и сам бог-война. Бегите!

Он моргнул — и пошатнулся, и застонал, неверяще глядя на Чета зелеными глазами. Завыл сильнее ветер, затрещало где-то далеко, и в небесах раздались гулкие удары, сотрясающие землю. Тротт оглянулся. Удары доносились из-за его спины и становились все громче, будто кто-то огромный шагал сюда, преодолевая за шаг сотни километров.

Макс, не сказав ни слова, метнулся прочь от того, что настигало их, в ту сторону, откуда прибежал Четери — и дракон, одобрительно хмыкнув, помчался рядом с ним. Они неслись туда, где пряталась крылатая принцесса Рудлог.

Секунд через десять за их спинами раздался хлесткий удар, от которого утробно завибрировало под ногами, а во все стороны полетели куски папоротников, гигантские комья почвы — и заревело сзади, завыло рассерженно, и снова раздался удар — уже ближе, от которого они оба попадали на землю. Но тут же, не останавливаясь, вскочили и понеслись дальше. Не было времени оглядываться и думать.

Тротт бежал вровень с Мастером, на удивление иногда вырываясь вперед, ненадолго раскрывал крылья, снова опускаясь на землю там, где лес становился ниже, гуще и не позволял лететь. Дышал скупо, ровно, хоть и тяжеловато, обеими руками двигал одинаково легко. От него то и дело шли волны холода, словно от гигантского ледника, и пространство вокруг начинало слегка искажаться, мерцать — но тут же все пропадало.