Стальные стрелы

После секундного молчания Сафар на заднем сиденье негромко выругался покабардински.

Алексей угрюмо промолчал.

Было ясно, что Зернов подкинул СОБРу очередную непыльную работенку.

* * *

И началось… Джангуразов не назвал ни номеров этих «КамАЗов, ни точное время их появления… только приблизительную дату, за которую он ручался. Вторник-среда следующей недели…

Генерал в спешном порядке сформировал около десятка мобильных групп и задействовал кучу народа из подчиненных ему региональных УБОПов.

Группе, в которой находился и Алексей, достался отрезок федеральной трассы «Ростов – Баку» на территории Осетии.

Два экипажа дежурили на дороге. Два оперативника были одеты в форму инспекторов ДПС.

Водители грузовиков, которых останавливали «гаишники», навсегда запомнили этих странных милиционеров.

Во-первых, они совершенно не интересовались правильностью оформления документов и всякой прочей бюрократической ерундой, на которой любой «порядочный гаишник» неплохо бы «наварился». Эти ненормальные менты сразу же лезли в кузов, не обращая внимания на пломбы и угрозы водителя пожаловаться… Обычные «короли дорог» никогда не искали проблем на свою задницу, довольствуясь хорошим «бакшишем», машины не обыскивали, зная, что серьезные компании, которым принадлежат огромные грузовики, могут затаскать по судам ретивого инспектора, решившегося без серьезных оснований вскрыть запломбированные двери кузова.

А во-вторых, не найдя того, что они искали, хмурые парни с автоматами за плечами нетерпеливо махали руками, отправляя дальше фуры с водкой и спиртом, не взяв при этом не копейки, чем вызывали глубокий шок у водителей, привыкших за долгие годы к совсем другим отношениям на дороге.

Несколько спиртовозов вообще не хотели уезжать, а их старший долго ходил за Зерновым, уговоривая того взять деньги, и назойливо гундосил тому в ухо, пока осатаневший от ожидания нужной машины Боря не послал его на три буквы, а потом добавил, что свои деньги этот грузин может засунуть себе прямо в одно место…

Пожилому дядьке сделалось плохо не от слов опера (то ли еще он слышал за свою долгую шоферскую жизнь), а от полного непонимания происходящего.

Молодые водители, которые сразу же прибежали, увидев схватившегося за сердце человека, перекинулись с ним парой фраз, посмотрели на собровцев странным взглядом и увели своего старшего под руки.

Через пару минут спиртовозы уехали, решив, что с душевнобольными инспекторами лучше дела не иметь.

С Борей Зерновым никто не разговаривал. Он курил одну сигарету за другой и постоянно звонил по сотовому. Его лицо осунулось, а глаза горели лихорадочным блеском. Он уже расцарапал себе ладони, когда обыскивал машины, и теперь сидел злой и бледный, бессознательно дергая повязку на кисти руки, ощущая, как вся его репутация медленно начинает скользить в пропасть. Да дело было не только в репутации, черт с ней… дело было в том, что зенитные комплексы уйдут в Чечню, а вот этого Боря себе не простит. И начальство его не поймет…

Алексей видел состояние Зернова, понимал его, переживал, но помочь ничем не мог. И все остальные в глубине души молились только об одном – чтобы эти проклятые ракеты или вообще не появились, а уж если и появятся в Чечне, то только не по их вине. Это было бы слишком для людей, которых «Шкаф» знал лично и доверял каждому, поэтому и поставил на самом вероятном направлении движения грузовиков.

Под вечер все уже основательно устали, орали на водителей, нервничали и много курили. Есть не хотелось, пили только воду и в редких перерывах жевали солоноватые галеты из сухпайка.

Солнце уже садилось, когда у Зернова зазвонил сотовый. Алексей только что сменился с поста у дороги и стоял рядом с оперативной машиной, которую отогнали на пригорок, где могла хоть немного отдохнуть дежурная смена, без конца обыскивающая грузовики, и медленно стаскивал грязные перчатки, тупо глядя прямо перед собой. Он представил, что оружие зашло в Чечню со стороны Ставрополья, через Курскую… могло такое быть? Да запросто… водители сделали огромный крюк, выскочили с предгорий, ведь на равнине их никто не ждет, туда и информацию даже не скидывали, на постах сунули деньги, «гаишники» никуда не полезли, оно им надо? И ракеты оказались в Чечне…

Чижов медленно повернул голову, уперся рукой в крышу «шестерки» и наклонился. Он попытался сплюнуть пыль, которая забила ему носоглотку, но это у него не получилось. Пересохшее горло судорожно содрогнулась на выдохе, извергнув нехороший звук, и Алексей так же медленно выпрямился.

Он посмотрел на Борю. Тот молча глядел на телефон, издающий квакающие звуки вызова, и не торопился нажимать кнопку приема.

Алексей невольно скосил глаза и увидел на дисплее имя звонившего абонента, набранное черным шрифтом на красном фоне.

«Железные нервы, – подумал он устало. – Я бы позвонил гораздо раньше».

Он протянул руку и взял с заднего сиденья пластиковую бутылку с водой. Это был единственный «навар» за сегодняшний день – пять упаковок нарзана, которые Алексей без зазрения совести вытащил из проезжавшего «Газона».