Стальные Волки. Сектор заражения

Сообщение о том, что тараканы нашли что-то интересное, не заставило себя ждать. Изображение с камер тараканов появилось передо мной, и я рванул с места, раздираемый любопытством и ощущением важности находки. В помещении, которое земные ученые и инженеры определили как медотсек, находились три капсулы цилиндрической формы, уложенные горизонтально друг возле друга. У меня пропал дар речи, когда я увидел работающие индикаторы на их панели, поэтому так и стоял не в силах пошевелиться.

Я так быстро помчался сюда, что успел раньше остальных, поэтому из ступора меня вывел Туров, который бесцеремонно спихнул меня в сторону, протискиваясь внутрь.

– И что это? – спросил он, не разделяя моих эмоций.

Но вместо меня ему ответил Зарубин, который появился за ним следом:

– Это анабиозные камеры. Мы часто находили подобные на кораблях и станциях.

Он подошел к ним вплотную, обошел каждую, взглянул на показания на их консолях, а затем заявил:

– Я не уверен, но мне кажется, они не пустые. И если я не ошибаюсь, то те, кто находятся внутри, все еще живы.

Все лишние мысли разом испарились из моей головы, так как передо мной находились ответы на многие вопросы, ответы на которые пытались найти многие эксперты, начиная еще с первого вторжения на Землю. Загадочная раса, представителей которой никто не видел и которая создала смертоносные космические корабли, станции, безжалостных роботов, построила целую планету-завод и из-за которой погибла большая часть человечества. И сейчас живые представители этой расы находятся прямо передо мной, и мне очень хотелось задать им пару сотен вопросов.

Все еще пребывая в состоянии аффекта, я попытался выдавить из своего пересохшего горла звуки, но тут же закашлялся. Но через несколько секунд все же выдавил из себя:

– Виктор Степанович, вы сможете их разбудить?

– Думаю…

– Действуйте, – не дал я ему закончить предложение.

ББС скрывал мимику лица и некоторые жесты, но мне показалось, что он пожал плечами и спросил:

– Которого?

– Этот, – указал я на ближайшую капсулу.

* * *

– А с ним точно все в порядке? – как по расписанию, в очередной раз спросил Туров.

Я оторвался от экранов и посмотрел на Костю.

– Ты же равнодушно отнесся к находке, откуда такое нетерпение?

– А я вдруг понял, что хочу посмотреть в глаза тем, кто все это устроил, – ответил Туров, даже не обернувшись в мою сторону.

– Понятно. – Мои губы тронула улыбка. – Ну тогда отвечаю. Понятия не имею, в порядке он или нет. Я даже не знаю, он это или она. Датчики говорят лишь о том, что эта особь жива, а насколько все снимаемые параметры – норма для этой расы, я не знаю. Может, все хорошо, а может, сейчас его сердце брызнет на стены от избыточного давления, или что там у него играет роль насоса.

После того как было принято решение пробудить одного постояльца анабиозной камеры, встал вопрос: где это делать? После совещания было принято решение, что наилучшее место проведения данного эксперимента – это челнок. Все же на вражеской станции в момент выхода хозяев из анабиоза могут пробудиться какие-нибудь системы, которые испортят нам жизнь, в прямом смысле слова. Да и на что способны эти ребята, мы также не знали – вдруг они могут управлять своими устройствами без каких-либо технических приспособлений?

Поэтому один из челноков пришлось переоборудовать в лабораторию, убрав все лишнее, далее установить дополнительные перегородки, приборы и камеры, демонтировав их на двух остальных. А также наполнить получившуюся герметичную зону атмосферой, благо образцы имелись в самих капсулах. Когда все было готово, выбранную мной капсулу погрузили на этот челнок и вывели его на орбиту вокруг астероида, высотой около пятисот километров. А сами сели во второй челнок и также вышли на орбиту в пределах зоны видимости первого, и процесс пробуждения начался.

В качестве ассистентов на челноке лаборатории остались два таракана и один Волк – больше места там просто уже не было. Но им особо ничего не пришлось делать, так как после запуска пробуждения капсула сама совершала все процедуры, без стороннего вмешательства. И вот сейчас мы наблюдали результат наших действий, через проекционные экраны на втором челноке.

Выглядел чужак, мягко говоря, странно. Типичный, как теперь известно, набор: две ноги, две руки и голова, но весь сильно худощавый. Кожа болотистого оттенка и на вид очень тонкая, настолько, что местами просвечивались мышцы, но самой причудливой выглядела голова. Она имела форму яйца, из которого торчал сужающийся отросток, слегка загибающийся назад. Но помимо того, что она была втянута глубоко в плечи, так на ней еще располагались три пары глаз, в два вертикальных столбика, а последняя пара – чуть ли не на макушке. Носа не имелось в принципе, и только чересчур большой рот горизонтально перечеркивал лицо. Может, это нормальная форма, а может, и последствия анабиоза, в любом случае мы не узнаем, пока он не проснется и не скажет об этом сам, но я боюсь представить, какой мир породил подобное существо.