Стамбул. Сказка о трех городах

И хотя всю эту историю долгие годы представляли как «Великий раскол», судьбоносное, эпохальное событие, истина гораздо прозаичнее. На самом деле оба Рима уже давно предали друг друга анафеме – в 864 г., при патриархе Фотии. Том самом, которому пришлось разбираться с викингами и который отправил послов для крещения Руси. Но, несмотря на это, обе стороны продолжали переписываться, спорить и поддерживать друг друга в политических и военных делах.

Нам бы хотелось для удобства провести раздел в мировой истории, но холодные ветра из Исландии остудят наш пыл. Христиане Исландии и Норвегии, очевидно, чувствовали тесную связь с Константинополем. Христианам из Исландии византийский император предложил альтернативу взамен их грозного соседа, Священной Римской империи. За благословением короли, знать и паломники приезжали в Константинополь. В некоторых средневековых скандинавских документах византийского императора и Иисуса Христа именовали одинаково – stólkonungr (верховный конунг, король). Король греков (Kirjalax, как называют его исландские саги, в данном случае – император Алексей IV), в свою очередь, в 1203 г. обратился к королям Норвегии, Дании и Швеции за военной помощью. В этих текстах мельком упоминаются разве что политические перипетии, но не бесповоротное разъединение в единой церкви{580}. Великий раскол очень удобен, когда нам хочется разложить все по полочкам и провести некий рубеж, а не бродить по туманным лабиринтам, где и живет история.

Суть споров между Новым и Старым Римом состояла не столько в богословии, сколько в том, насколько эти богословские склоки повлияли на политические убеждения в ту эпоху. Если случившееся в 1054 г. еще и не было расколом, то уж во всяком случае оно проложило трещину, в которую проникла инфекция.

Византийский историк XI в. Михаил Атталиат зафиксировал появление в небе кометы Галлея:

«В месяце мае четвертого индикта после заката солнца в небе появилась яркая комета. Она была не меньше луны в полнолуние и, казалось, испускала туман и дымку. На следующий день появился хвост, и чем длиннее он становился, тем меньше была комета. Этот след протянулся на восток – туда же, куда следовала и сама комета. Все это продолжалось сорок дней»{581}.

Нам-то, конечно, забавно посмотреть на изображение кометы Галлея на гобелене из Байё, но для тех, кто жил в Константинополе, ее появление в 1066 г. не предвещало ничего, кроме беды. Люди были уверены, что эти пламенеющие следы в небе несут смертельные болезни императорам и несчастья их подданным. Утверждали, что перед смертью Константина Великого и кровопролитием в основанном им городе тоже видели комету{582}. Суеверные люди не зря опасались. Вернулись северяне – и на этот раз как враги, а не как друзья. Теперь они решительно положили глаз на главный трофей – Константинополь.

Глава 46. 1071-й, 1081-й и всё это 1071–1081 гг.

Причиной появления губительных язв… иногда была порочность ромеев, иногда же судьба приносила неодолимое зло и неизлечимую болезнь в виде иноземных тиранов извне. Так это было с известным своей склонностью к тирании хвастуном Робертом, которого породила Нормандия, взрастили и воспитали всевозможные пороки.

Анна Комнина, «Алексиада»{583}

Год 1081-й был беспокойным годом беспокойного века. Призвав на подмогу множество турецких и римских наемников, новый император, Алексей Комнин, которого многие шепотом называли самозванцем, с боем вернулся в Константинополь. Затем последовали грабежи, смерти и разгромы. И претенденту на трон, провозглашенному императором Алексеем I, пришлось расплатиться, исполнив сорокадневную епитимью. И вот 24-летний Алексей, родоначальник династии Комнинов, жизнь которых станет неотъемлемой частью истории Константинополя, начал свое продолжительное царствование во власянице и на каменном полу.