Стамбул. Сказка о трех городах

Чтобы представить себе цыганские поселения, некогда во множестве существовавшие в Стамбуле, стоит съездить в Эдирне (поначалу этот город был Адрианополем). Некоторые называют его «цыганским городом» – здесь есть поселки, связанные между собой грунтовыми дорогами. Тут до сих пор работают фермерами, торговцами и музыкантами целые династии цыган. В этом цыганском квартале меня пригласили на музыкальный вечер, где играла группа, состоявшая из братьев, кузенов и прочих родственников. Группой руководил глава семьи, Фарис Зурнаджи. Он пообещал мне, что благодаря его семье я буду плясать три дня подряд. Зарезали кур. В девять утра мы уже пили кока-колу, а в десять – ели домашнее печенье и беседовали о печальном изгнании ромал из Стамбула. Османская система миллетов защищала румов, евреев, армян и ассирийцев, хоть они и считались людьми второго сорта. А вот цыгане такой чести не удостоились, и, похоже, такое предвзятое отношение к ним сохраняется до сих пор.

В христианском Константинополе существовал четкий цветовой код, а теперь спектр его расширился. Мусульмане носили желтые туфли и белые или зеленые тюрбаны, у евреев были желтые шапки и синие туфли, греки одевались в небесно-голубой цвет, а армяне предпочитали фиолетовую обувь. Мусульмане красили дома в красный и строили их выше христиан. Хотя многие продолжали называть свой город по-старому, Костантинийей, Ислам-булом или Стимболи, появились и новые названия – евреи называли Стамбул Kushta, армяне – Bolis, а славяне – Царьградом.

Когда в 1481 г. умер Мехмед Завоеватель, население города составляло около 100 000 жителей. По переписи 1477 г. (которая не учитывала семьи военных и обитателей дворца) в центре самого города жили: 8951 османский турок, 3151 грек, 1647 евреев и 1067 представителей других национальных меньшинств. В Галате проживало 535 мусульманских, 572 греческие, 332 французские и 62 армянские семьи. Были и новые завоевания, и население города быстро росло. Один пленный врач из Испании писал, что во время его трехлетнего пребывания в Стамбуле в середине XVI в. в город привели не менее 29 000 рабов, а общее население османских городов увеличилось на 80 %.

Если 500 лет назад вы прошли бы по Босфору со стороны Мраморного моря, вы бы увидели два отдельных города: мусульманский Стамбул, возвышающийся на западном берегу, и район неверных, край гяуров (немусульман) на восточном берегу Золотого Рога. Стамбул покрывался зеленью, тогда как край гяуров все плотнее застраивался складами и жилыми домами, тесно жавшимися друг к другу. Стамбул возник как кучка древних поселений, разделенных водоемами и расположенных против акрополя – точно так же и теперь город вновь начал разъединяться, делиться, словно капля ртути.

Как неожиданный побочный эффект множества вероисповеданий в Стамбуле проводилась масса различных религиозных праздников. На протяжении всего существования города приезжие отмечали, сколь многие жители одевались нарядно. Тут же напрашивался вывод о том, что это – город праздности и увеселений. На самом же деле при таком множестве вероисповеданий он был даже чересчур благочестивым.

Как ни посмотри – на каждый фрагмент в отдельности или в целом – Царьград вновь возвращал себе свое гордое имя. В Стамбул снова потекли тысячи людей – будь то беженцы или приспособленцы, по приглашению или по принуждению, в отчаянии или по зову сердца. Продовольствие прежде всего доставляли в Стамбул, а с другими поселениями за его стенами не считались. Дело было даже не в противостоянии «мы и они», просто города были в привилегированном положении.

Город, заново созданный мусульманскими переселенцами, превращался в процветающую мировую столицу, где признавали, что ради выживания необходимо привечать иммигрантов, беженцев и искателей приключений.

Глава 57. «Алмаз меж двух сапфиров» 1502–1565 гг. (907–973 гг. по исламскому календарю)