Стамбул Стамбул

Когда моя жена заболела раком поджелудочной железы, ей захотелось быстрее умереть, чтобы не терпеть невыносимую боль. «Сделай мне инъекцию, спаси меня!» – попросила она. В самом начале нашего знакомства мы, двое неопытных влюбленных, бродили по всему Стамбулу и, как было принято в те годы, на каждой пристани загадывали желание, в каждом парке срывали цветок и гадали на его лепестках, сколько будет у нас детей. Как хочется в этом возрасте знать свое будущее! Где мы будем жить через десять лет, что будем делать через двадцать? Что с нами станется через полвека, мы даже не могли себе представить, только мечтали к этому возрасту вдоволь насладиться жизнью. Моя жена слишком рано подошла к границе страны под названием Смерть и теперь хотела перейти ее без боли. «Дорогая моя, если ты хочешь, чтобы мы умерли вместе, я сделаю инъекцию и тебе, и себе», – сказал я. Она попыталась улыбнуться: «Нет, тебе нужно жить. Ты должен увидеть, как вырастет наш сын, а потом – его дети, и только затем прийти ко мне. Но не раньше».

Когда наш сын вырос в молодого мужчину, мне захотелось, чтобы он поскорее женился, – в том числе и для того, чтобы сбылась мечта его матери. Но он ушел из дому, на последнем курсе стал прогуливать занятия на медицинском факультете. Он выбрал другой путь – присоединился к одной из революционных группировок, которых стало в городе так много. Отовсюду приходили известия о перестрелках. Гибли люди. Я следил за событиями, читая газеты. Вздрагивал, встретив имя, похожее на имя сына, или фотографию похожего человека. Порой, когда я садился на пароход, или проплывал на нем под темной тенью моста, или ночью, не в силах заснуть, выходил побродить по набережной, мой сын вдруг появлялся рядом и крепко обнимал меня. Я вдыхал родной запах, похожий на запах его матери, прикасался пальцами к его коже, смотрел в лицо, черты которого все больше заострялись, пытался поймать свет в усталых глазах. «Не беспокойся, отец, со мной все хорошо. Эти дни пройдут». Но они не проходили. Шло время, и мне становилось все тревожнее.

Однажды дождливым осенним утром я рано вышел из дому и направился, спрятавшись под зонтом, в больницу, до которой идти было минут пятнадцать. Сын нырнул ко мне под зонт, взял под руку: «Не останавливайся, пойдем дальше». Он насквозь промок, как бездомный пес. Дрожал, кашлял, прикрывал рот платком. Я поймал такси, отвез его в больницу. Оказалось, у моего сына туберкулез. Он заболел туберкулезом в городе, где почти не осталось заразных болезней, а люди стали избегать прикосновений. Заплатил за убеждения собственным здоровьем. Когда мы с ним спорили, он говорил: «Отец, добро, как и зло, заразно», – и вот надо же было именно ему подхватить заразную болезнь! Старый город умер, новый никак не рождался. Из-под земли доносился гул. Гнилостный запах не могли смыть никакие дожди. Окрыленные мечтами молодые ребята были похожи на корабли, что пускаются в путь к укрытым дымкой пределам океана и в конце концов разбиваются о скалы. Да и когда этот город любил своих сыновей? Кого и когда он жалел? Однажды, когда я сказал это своему сыну, он ответил: «Отец, наша задача – не просить о любви, а творить ее. Ради этого все наши усилия».