Стамбул

Они собирались его разбить! Раздавите его, измельчите и покалечите его!

Ник потянулся к мешковатым курдским штанам и достал одно оставшееся оружие. Крошечный Тим! Он повернул ручку бомбы размером с лимон, отдернул руку и швырнул ее далеко-высоко в приближающуюся давку. Затем N3 нырнул в свою неглубокую нору и глубоко в нее зарылся. Он прижался лицом к прохладной грязи и подумал, не это ли? Он пережил один такой взрыв - сможет ли он справиться с ним снова?

Наземный рок раздался над ним!

Раздался невероятно нарастающий, непрерывный, взрывной рев! Рядом с ним в воздух подскочил валун весом в несколько тысяч фунтов, на мгновение завис, а затем рухнул в футе от его головы. Мир испустил великий вздох, который превратился в стремительный, порывистый, порывистый ветер! Все тарелки в мире разбились в ушах агента АХ. Огромная рука подняла его и бросила на камни, которые, казалось, таяли. На мгновение он почувствовал, как сгустилась алая тьма - потом все закончилось. Взрыв отбросил его на добрых тридцать футов в воды Карду.

Очень медленно N3 перевернулся. Он пил глубоко, он пил так, как будто никогда раньше не видел воды и никогда больше не увидит. Наконец ему удалось встать и осмотреть место захоронения вокруг него.

Ничего не двигалось. Ничего не проживало. Здесь были только кусочки Смерти! Люди, лошади и верблюды были слиты в одну большую ужасную головоломку из рук, ног, голов и змееподобных розоватых внутренностей.

Он увидел, что обе полуторки перевернуты. Land Rover лежал на носу и горел. Прицеп, как это ни странно, похоже, мало пострадал. Его оружие! Может, он сможет их вернуть!

Встав на ноги, он заметил движение возле трейлера. Кто-то еще был жив!

Это был баск! Пока Ник смотрел, не веря своим глазам, мужчина вылетел из трейлера. Он нес что-то в сумке. Ник двинулся за мужчиной, покачиваясь, к скалам у входа в перевал. Он ни разу не взглянул вокруг, просто тащился упорно вперед, спотыкаясь и падая, всегда встает снова, всегда крепко держа в сумке он носил.

«Деньги», - подумал Ник. Деньги! Даже когда они полумертвые, они попытаются спасти деньги!

N3 крикнул на Баска. Безумие и самая неосторожная вещь, но в данный момент он сам был настолько близок к безумию, что это, казалось, не имело значения.

«Эй, баск! Баск! Подожди меня, сукин сын! Я тебя убью!»

Ник подошел к Баску. Теперь он мог ходить немного прямее, почти нормально. Ник начал его догонять.

Баск достиг подножия нависающей скалы и внезапно рухнул. Он лежал ничком, прижимая к себе сумку. Он пошел туда, где лежал баск. Ник потянулся нетвердой ногой и перевернул мужчину. Баск со стоном перевернулся.

Половина его лица была выжжена. Остальное было большим черным волдырем. Ник уставился на него. Ублюдок каким-то образом остался жив. Он согнул руки, почувствовал, как к ним возвращается сила. Он бы задушил этого ублюдка голыми руками! Он позаботится о баске раз и навсегда!

Баск открыл глаза. Он уставился на Ника, и узнавание мелькнуло в поросячьих маленьких сферах, окруженных сырой плотью. Он боролся с дыханием, боролся за слово. Он сделал небольшое движение к сумке рядом с ним. «Я… не мои приказы… я… они…» Долгая, долгая пауза. Ник ждал. Что этот человек пытался сказать, сказать ему?

Он слабым движением подтолкнул сумку к Нику. «Вы… возьмите! Похороните. Я не отвечаю за… моих курдов, диких людей. Я не приказывал… я…»

Гранитная сила Ника сейчас отхлынула. Он потянулся за сумкой. Когда он вытащил его из рук баска , горлышко сумки открылось, и что-то выкатилось. Оно остановился у ног Ника.

Это была голова Мии Джалеллис!

N3 почувствовал, как его дыхание с шипением входит внутрь, а в легких сжимается и сжимается. Он долго не мог это перенести. Он просто встал и уставился на голову.

На Мидже по-прежнему был красный берет на гладких, темных, а теперь уже окровавленных волосах. Маленькая серебряная булавка, которую дал ей Ник, сверкнула на него в солнечном свете. Глаза были закрыты, мир умиротворен, но ее красный рот скривился в гримасе - ужас в последнюю секунду?

Баск что-то бормотал, пускал слюни и слюни. Его изуродованные руки скребли по грязи. «Я… не…» - сказал он с болью. «Я не приказываю… Курды, курды, дикие и сумасшедшие, я не…»

Ник больше не смотрел на голову. Он упал на колени рядом с баском и обнял его за горло. Не совсем понимая почему, даже не заботясь о том, почему, просто зная, что он должен как-то отомстить за Миджу, Ник начал давить. Его пальцы сжались. Он продолжал сжимать. Баск все еще дышал. Ник выругал пальцы за их слабость.

Ослабленный взрывом скальный выступ начал сдвигаться и падать. Он отпустил баска и, обладая верным инстинктом опасности, начал откатываться. Он катался, как бочка, снова и снова. Позади него он услышал хрустящий скрежет, когда обрыв обрушился.