Стамуэн

Но что-то встревожило обоих. Они замолчали и повернули головы к чаше. И решили, что просто показалось.

— Моя очередь идти за водой, — улыбнулась Маргарет.

— Иди, — улыбнулся в ответ Коэн. Долгая беседа сблизила его с Маргарет, и напряжённость оставила его.

Набрав в бутылочку воды, девушка вернулась к своему собеседнику. Они принялись потихоньку отпивать холодную жидкость. Усталость сморила обоих. Глаза вдруг начали слипаться. И пришёл милосердный сон.

Бутылка выпала из ослабевших пальцев и покатилась, выливая остатки влаги.

«Назови своё имя, о Спящий!»

Испытание началось. Маргарет и Аарон первыми вошли в него.

* * *

Фонарик Аарона принялся мигать — в нём иссякала батарейка. Боб выругался. Надо было давно уже повернуть назад. Нет здесь никакого Коэна. Но, захотелось поломать из себя героя! Приспичило явиться победителем! Здрассьте, вот я и пропавший придурок Коэн! Он заблудился, а я спас его трясущуюся задницу! Фу, дурак! Одно слово — футболист!

Мелкович в досаде бросил бесполезный фонарик и повернул назад. Через некоторое время, пробираясь на ощупь, он вдруг заподозрил, что потерял обратную дорогу.

— Ну, Коэн, ну, скотина! — взвыл он и тут его нога не поймала опоры.

— Спасите! Профессор! Коэн! — раздались громкие вопли во тьме. Потом всё стихло.

* * *

Аманда остановилась у северного края каменного плато. С высоты виделась бесконечная пустыня, а под отвесным обрывом — каменная россыпь. Девушка легла на край и посмотрела вниз — не видно ли где тела Маргарет. Конечно, ничего не обнаружилось. Да и зачем бы той шататься по этой горе, если целью похода была добыча кольев? Но зачем-то она сюда забралась!

— Всё, хватит. Не было её тут.

Скорее уж Мэллори могла заинтересоваться тем каменным лесом на другой стороне плато. Пора им обеим спускаться вниз и докладывать Кондору о результатах. Впрочем, может, Нэнси больше повезло, и она нашла Маргарет?

Добравшись до обломанных каменных столбов, Аманда сначала позвала напарницу. Нэнси не отзывалась. Лезть в это хаотическое нагромождение обломков как-то не хотелось, но пришлось.

Примерно с час она кричала и звала напарницу. Всё безрезультатно: Нэнси словно испарилась.

* * *

В назначенное время в условленном месте явились Вилли с Фальконе. Спустя ещё полчаса пришёл профессор. Один.

— Мелкович не вернулся? — сердито спросил он. И, получив отрицательный ответ, нахмурился.

Потом явилась Аманда с рюкзачком Маргарет и поведала о том, что потеряла Нэнси на сравнительно небольшом пространстве. Грэхем таинственно исчезла с плато, куда они без спросу залезли.

Кондор не поверил. Он сам полез на это плато. Он шатался по нему туда-сюда, звал, кричал. Умолял, угрожал, ругался. В ответ — ни звука.

Потом они долго ждали внизу, но Мелкович так и не вернулся. Кондор потерял ещё двоих. Он был настолько потрясён и подавлен несчастьем, что утратил вид: от щеголеватого профессора осталась просто растрёпанная тень.

— Возвращаемся в лагерь, — сказал он таким голосом, что никто не посмел возразить.

Студенты шли впереди него, как три испуганных овцы. А док шёл за ними, как пастух — словно опасался, что они прямо на глазах у него провалятся в песок, как это привиделось ему во сне.

В лагере всё было тихо. Эдна лежала в своей палатке и, кажется, спала. Фарид с Калвином стервозно переругивались. Алисия была испугана, Красавчик подавлен. А Занната не было нигде.

Кондор сел за столик под навесом. Охватил голову руками. Он не отвечал никому, что бы у него ни спрашивали. И очнулся, лишь услыхав голос Маркуса.

— Где вы были? — горько спросил он проводника. — Я просил вас последить за студентами. А теперь пропал ещё и Заннат.

Мариуш смотрел не столько на Джока, сколько мимо него. Он презирал проводника. Он полагал, что Маркус слишком мало делает для выхода из ситуации. Завтра Кондор раздаст по последней порции воды и можно выкинуть канистры.

— Я разговаривал со старухой, — сообщил Маркус. — Она обещала, что скоро даст воду.

— Пропали Мелкович и Грэхем, — тяжело отозвался профессор. — Я не уследил за ними.

Он поразился отсутствию удивления в глазах проводника. Тот был опечален, но и только, как будто был готов к несчастьям. Впрочем, Маркус только и делал, что ныл и каркал о трагическом исходе — вместо того, чтобы вести переговоры с аборигенами и торговаться. Нет, он предпочитал твердить о неизменности традиций додонов, об их упёртости и равнодушии ко всяким побрякушкам!

Можно подумать, что Кондор новичок в этом деле, будто бы он не имел дел с туземцами! Будто бы не знает, что самый бросовый предмет в экспедиции может в глазах дикарей иметь огромную ценность! Сколько раз он убеждался, что простая пластиковая бутылка, подаренная шаману, вполне может изменить ситуацию. А уж табак или алкоголь! А яркие тряпки! А синтетические верёвки! Но нет — Маркус войдёт в эту старую деревню, громко именуемую Стамуэном, побудет там с полчаса — и скорей назад, с известием, что ничего у него не получилось с переговорами, но-де старуха что-то обещала.