Стань моей Амаль (СИ)

«Здравствуйте, Слава. Простите, что долго не отвечал, был болен. Готов возобновить сотрудничество и прислать гонорар за прошлые месяцы», — Джалиль наговорил текст с помощью голосового помощника.

Славик, удивлёнными глазами смотрел на экран ноутбука, сидя в своём офисе. «Значит, очнулся, болезный. Ну, что ж можно и продолжить работу. Деньги лишними не бывают». «Здравствуйте. С выздоровлением, господин Али. Готов сотрудничать. Кстати за время вашего отсутствия ничего серьезного не произошло. Но платить лишнего не надо. Отправьте гонорар за этот месяц», — отстучал сообщение, детектив. Он рассудил, что слишком наглеть, тоже не стоит. Пусть заказчик поймет, что он не крохобор и лишнего не возьмёт. «Али не должен пронюхать, что я настолько алчный, что способен работать на два фронта», — улыбка осветила лицо проныры.

Когда вернулся Рауф, Джалиль закончил переписку с детективом и сейчас смотрел на последнюю присланную им фотографию. «Ты стала ещё краше, моя Амаль, и так повзрослела. Знала бы ты, как я ненавижу вечера, которые меня наказывают, за то, что я чуть не потерял тебя. Хочу, чтобы ты меня чувствовала. Чтобы не предавала меня. Скажи, что не закончилось всё то, что началось для нас. Если бы ты знала, как я считаю часы до своего выздоровления, чтобы приехать к тебе. Эти часы, как раны на моём теле. Их очень много, потому что велико моё желание увидеть тебя. Хочу, чтобы ты меня чувствовала, моя Амаль».

А в это время девушка резко открыла глаза, а из горла вырвался испуганный хрип.

— Тебе снова плохо?! — подбежала к кровати взволнованная мама.

— Нет, просто сон странный приснился. Знаешь, как будто кто-то зовёт меня из темноты. Это голос мужчины, такой ласковый, нежный. Он повторял на английском: «Иди ко мне». Так уговаривал, что я чуть не шагнул в эту черноту. Страшно стало, мам, аж до мурашек, — от долгого разговора девушка надсадно закашлялась.

Ирина присела на край кровати, и погладила дочь по голове.

— Может, таким образом, твое сердечко хочет подсказать тебе, что пришла и твоя весна? Тебе скоро семнадцать лет. Уже осталось меньше четырех месяцев, — улыбнулась женщина.

— Ага, мам, моё сердце удивительным образом разговаривает на английском языке, когда я сама в нём почти не разбираюсь, — буркнула Аля.

— Ну, тогда это просто кошмар вызванный болезнью. И как ты у меня умудрилась не просто простудиться, а ещё и бронхит заработать.

— Тебе пришлось из-за меня сидеть дома, — шмыгнула носом девушка.

— Ничего, без меня не помрут. В конце концов, у меня накопилось столько отгулов, что их просто некуда девать.

Джабира была рада, что Джалиль очнулся и выздоравливает. Её радости не омрачило даже заявление мужа, что возможно Джалиль не будет ходить, наоборот, она была рада этому. «Вот теперь ты будешь привязан к этому дому, Джалиль. Ты не сможешь поехать к своей девке, чтобы забрать её. А значит, ты будешь страдать, без неё, так же как я страдаю по тебе. Ты не знаешь, как мне противно прикасаться к твоему брату в постели. Ты не ведаешь, как я мечтаю, чтобы вместо его рук меня ласкали твои. Нужно отдать Алиму должное, он очень красивый мужчина. Любая бы была счастлива быть его женой, но только не я. С первого, взгляда, с первого мига, когда я увидела тебя, ты в моём сердце. Если бы я смогла, то переписала бы наши судьбы с чистого листа, и ты бы никогда не встретил эту проклятую шваль».

Молодая женщина посмотрела на сына, сидящего в специальном сидении со столиком. Он что-то лопотал и стучал игрушкой по столешнице. Она улыбнулась, только и радость в сыне. Сейчас они сидели всё в той же беседке. Джабира вспомнила, как получила здесь пощёчину от мужа. Больше он её, конечно, не тронул, потому что она постаралась усыпить его бдительность и вести себя как самая примерная жена. Алим намекнул, что как только брат поправиться, он и ему подыщет жену. «Вот когда ты женишься, Джалиль, я посмотрю на то, как ты будешь страдать. Ты, так же как и я будешь вынужден обнимать по ночам нелюбимую. Ты будешь её тихо ненавидеть, будешь терпеть её ласки. Но что несомненно, Джалиль, ты будешь обязн с ней спать, для того чтобы продолжить свой род».

Послышался звук открывающихся ворот, а во двор въехал автомобиль. Джабира наблюдала, как муж выходит из автомобиля, а затем расслабленной походкой подходит к ним.

— Доброго времени, Джабира, — Алим поцеловал жену в щёку.

— Доброго, Алим. Как там Джалиль?

— Начинает злиться, а меня это радует. Значит, идёт на поправку. Икрамчик, иди к папочке, — мужчина подхватил сына на руки, — Родной, а не пора ли мне сделать доброе дело для тебя, братика или сестренку, например?

— Ты решил меня детьми как гроздьями винограда увешать, Алим? Икраму ещё года нет, — возмутилась жена.

— Матушка смогла родить только нас с братом. Но ей ввиду слабого здоровья запретили врачи, иметь ещё детей. У нас с тобой будет большая семья. Согласен, не сейчас, но через пять месяцев я снова подниму этот вопрос, — произнёс мужчина.

— А моё мнение в этом вопросе значит, не учитывается?! — глаза Джабиры сверкнули гневом.