Стань моей истинной

Я улыбнулся и губами нежно коснулся чуть дрожащих губ Марики. Маленькой ладошкой она осторожно провела по моей груди, будто убеждаясь в моей реалистичности, и открыла глаза.

— Привет, — улыбнулся я.

— Привет, — ответила она с заминкой и погладила меня по щеке.

Не разрывая зрительный контакт, я перехватил её руку и поцеловал ладонь.

— Настоящий? — спросил, приподняв бровь.

— Очень, — робко улыбнулась девушка, и в этот момент в номер постучали.

— Доставка, — донеслось до нас.

— Обед принесли, — пояснил Марике и чмокнул её в нос. А потом повернулся в сторону двери и крикнул: — Одну минуту!

Поднявшись, я положил девушку на кровать и прикрыл краем покрывала, а сам накинул халат и прошёл на выход.

— Дальше я справлюсь, спасибо, — сказал официанту, забирая сервировочный столик и закрывая дверь.

Когда я вкатил столик в комнату, Марика уже стояла посреди спальни и завязывала пояс халата.

— Нам нужно поторопиться? — спросила она, садясь в кресло и жадным взглядом впиваясь в доставленные блюда.

— Пара часов есть, — сказал, присев на кровать. — Поэтому ешь спокойно. Ты, наверное, уже двое суток голодная.

— Позавчера ужинала, — согласно кивнула девушка, придвигая к себе тарелку с нежным крем-супом.

Некоторое время мы ели молча, но, утолив первый голод, Марика вскинула на меня глаза и спросила:

— Ты ещё что-нибудь узнал про истинность?

— Узнал, — я оторвался от запечённой рыбы и рассказал про наши с Мараном наработки и найденные истинные пары. Вспомнил о том, с каким теплом и немного завистью отзывался Франс Ли о любви своих родителей. И о бесконечной сердечной боли Валента Аксюмура и его запечатанном звере. Рассказал, что Маран встречался с третьей парой, у которых родилось трое детей, а не двое, как обычно бывает у Оборотов.

— Такие разные судьбы… — протянула девушка, когда я закончил.

Я молча кивнул, а Марика продолжила:

— Получается, что те, кто смог быть вместе, счастливы в своей истинности. А Валенту не повезло. Он не успел убежать с той девушкой…

— Примерно так, — ответил, опустив взгляд.

— А вдруг есть такие же, как Аксюмур и Франческа? Запертые в больницах из-за истинной связи? — прошептала Марика, прижав ладони к горящим щекам. — Они так до конца жизни и будут мучиться?

— Мы этого не знаем, — я неопределённо пожал плечами. — Маран пока работает с данными по трём обнаруженным парам. И как только он во всём разберётся, мы обнародуем существование истинности. Правительства наших Миров не смогут отмахнуться от этого открытия, им придётся искать пути соприкосновения и искать решение для возможности встречи таких пар.

— Плюсы поиска истинных для вашего Мира понятны — это спасёт ваш вид от вымирания. А чем это поможет нашему Миру? — не осознавая его важности, Марика, между тем, задала очень правильный вопрос.

— Не знаю, чем это поможет вашему Миру, — покачал головой я, — но может быть так, что это нужно не Миру в целом, а людям в частности? Чем плохо встретить того, кто никогда тебя не предаст и не обманет, кто будет любить всю жизнь только тебя, дышать только тобой, с кем даже мысли будут одни на двоих? Чем плоха истинная связь сама по себе?

Марика подскочила с кресла и взмахнула руками:

— Тебе объяснить? — вскрикнула она. — Разве ты не понимаешь, что любовь приходит постепенно, вырастает, как цветок из маленького зёрнышка, увеличиваясь в размерах каждый день, каждую минуту, а потом расцветает и заполняет собой всё сердце? И для этого нужно время! А ты сравниваешь с этим чувством истинную связь, когда впервые увидевшие друг друга особи вдруг становятся друг для друга самыми дорогими и нужными? Не ты ли говорил, что любишь меня? А ведь получается, что на тебя всё так же действует привязка!

Я подскочил к разбушевавшейся девушке и сжал её в объятиях.

— Послушай меня, Рика! Просто послушай! — не давая вырваться, я держал её до тех пор, пока она не затихла, и только шумное дыхание выдавало её несогласие со мной. — Ты оцениваешь ситуацию однобоко. Да подожди ты, не дёргайся, дай договорить!

Я утащил брыкающуюся девушку на кровать, завернул в покрывало, как в кокон, и лёг рядом, крепко прижав к себе.

— Пусти! — процедила она, гневно сведя брови.