Стань моим завтра

– Простыня, – проговорила я и, чтобы не спать на голой резине, легла на одеяло и завернулась в него, превращаясь в некое подобие буррито. – Мой список покупок на завтра: простыня, принадлежности для рисования, работа.

Бекетт посмотрел на матрас, хмурясь и недовольно изгибая губу.

– Ты уверена, что тебе удобно на этой штуке?

– Уютно, как в гнездышке. – Я бросила взгляд на телефон, лежавший на полу рядом со мной. – Еще только девять часов. Пожалуйста, не ложись спать только из-за меня. Я устаю после… таких происшествий, как сегодня. Но ты мне не помешаешь. Посмотри телевизор или поделай что-нибудь еще.

Бекетт – все еще с мрачным выражением лица – потер щетину.

– Мне нужно встать в пять утра, чтобы успеть на работу. Так что буду ложиться, только проверю, работает ли отопление. Не хочу, чтобы ты замерзла.

– У меня все хорошо. Правда.

Бекетт пнул радиатор и выругался себе под нос. В батарее что-то заныло и зашипело; этот результат, похоже, его удовлетворил. Он щелкнул выключателем и залез в кровать.

– Доброй ночи, Зельда, – сказал он.

– Доброй ночи, Бекетт.

Я хотела сказать: «Коуплэнд», но после того, как он помог мне пережить паническую атаку, это прозвучало бы как-то неправильно. Несмотря на мои усилия, почти случившийся срыв немного нас сблизил.

«Сосредоточься на деле, Росси», – подумала я. Завтра я куплю новые принадлежности для рисования и начну работать над графическим романом. Ведь я осталась в Нью-Йорке исключительно ради этого.

Надувной матрас был холодным и пах резиной, но я все равно заснула быстро. Во сне я видела, что стою на острове во время шторма. По небу несся муссон и поднимал на море огромные волны, которые ревели и грозили поглотить меня. Но тут между водой, кипящей белой пеной, и мной появился Бекетт. Он стоял спиной к опасной стихии, а в руках почему-то держал мое пальто.

«Не хочу, чтобы ты замерзла», – сказал он, помогая мне его надеть. На губах Бекетта успела появиться печальная, задумчивая улыбка, а потом волна накрыла нас – точнее, она накрыла его.

Я стояла под защитой его высокого, сильного тела, и ни единая капля меня не коснулась.

8. Зельда

2 декабря

Утром я проснулась от того, что Бекетт тихонько закрыл за собой дверь ванной. Сонно моргая, я взглянула на телефон. 5:02 утра.

Господи, как он это делает?

Через несколько секунд в душе полилась вода. Я села, пытаясь разглядеть, идет ли на улице дождь, но было слишком темно. Я еще раз взяла телефон, чтобы посмотреть погоду.

– Минус один? – присвистнула я. – Офигеть.

Я вздрогнула от мысли, что Бекетту предстоит десять часов ездить по Манхэттену на таком холоде. Откинув большое синее одеяло, я прошлепала на кухню.

– Ну ты и гад, – пробормотала я, обращаясь к радиатору, и сделала кофе в маленькой кофеварке, а потом поспешила вернуться на свой относительно нагретый матрас.

Я уже засыпала, когда дверь ванной открылась и Бекетт прошел на кухню мимо меня.

– Что это такое? – раздался голос Бекетта, явно стоявшего у кухонного столика.

– Пока ты принимал душ, прилетала кофейная фея, – промычала я.

– Серьезно?

– Ш-ш. Я сплю.

Я почувствовала на себе взгляд Бекетта и снова присела, откидывая волосы с глаз.

– Почему ты так на меня смотришь?

– Ты готова к сегодняшнему дню? Знаешь, где купить то, что тебе нужно?

– Готова, честно, – ответила я. – А ты такими темпами опоздаешь на работу.

– Наверное, нам стоит обменяться телефонными номерами, – предложил он, делая глоток кофе. – На случай непредвиденных ситуаций.

– Ты прав.

Я взяла телефон, и мы вбили в список контактов номера друг друга.

– Код 702? – спросил он с полуулыбкой. – Лучше поменяй его. Теперь ты жительница Нью-Йорка.

– Это еще не точно. Если я – еще раз – обожгусь и упаду, придется возвращаться в Вегас.

Бекетт кивнул, но ничего не сказал. Он допил кофе.

– Еще раз спасибо.

– Ага.

Из-под одеяла я наблюдала, как он натягивает свою утепленную ветровку и вешает через плечо сумку. Сегодня он надел облегающие велосипедные штаны, которые красиво обтягивали его мышцы, но выглядели далеко не такими теплыми, какими бы им стоило быть.

Он зарабатывает этим на жизнь. Он привык.

За этой мыслью последовала другая.

А кто-нибудь спрашивает у него, все ли у него хорошо?

– У тебя точно все будет хорошо? – выпалила я, пересекая границу, которую обычно проводила между мыслями и словами.

Он бросил на меня странный взгляд, в котором читалась смесь недоумения и растроганности.

– Просто на улице сегодня очень холодно, – добавила я. – Тебе тепло в этой одежде?

Бекетт мягко улыбнулся.

– Все хорошо, спасибо. Я привык.

– А, да, это логично. Я так и подумала…

Наступило неловкое молчание. Я снова нырнула под одеяло; на лицо Бекетта вернулось суровое выражение – словно штора закрылась.

– Ключ на кухонном столике, – сказал он, переходя через порог и выкатывая велосипед за собой.

– Спасибо. Я сделаю дубликат.

– Хорошо. До вечера.

– Хорошего тебе дня.

– Тебе тоже.