Но есть еще два момента в воспитании учительского ребенка. Все-таки учитель может прийти домой раньше, чем сотрудник коммерческой или юридической компании. Да, он приносит с собой тетради, свои, для подготовки к урокам и выставления оценок, и учеников (хотя уже давно мои ученики стали писать контрольные и самостоятельные работы на листочках именно потому, что я спешила домой к ребенку, а тетради носить тяжело). Но, проверяя контрольные, мама все-таки может находиться рядом, при необходимости ответить на любой вопрос, отвлечься от занятий и принять участие в игре. Маленький ребенок хочет, чтобы мама проводила с ним больше времени. Помню, как сын говорил: «Мам, ну, не занимайся, ну, пожалуйста!» Но он мог говорить так, потому что я была рядом, а ведь многие работающие мамы приходят домой не раньше восьми, а часто и позже.
Второй момент – это то, что, когда мама на работе, ребенок может быть рядом с ней. Просматриваю фотографии. Вот мы в Великом Новгороде. Вот мои ученики, а рядом мой сын со своим другом. Вот Пушкинский вечер в классе. Здесь есть и мой Сережа. Таких ситуаций было немало. Наступил момент, когда Сережа смог помогать мне в работе. Нет, не проверять тетради, конечно. Но когда он узнал устройство компьютера, закончив для этого курсы при Бауманском университете, я собрала у себя дома ребят, которым это было интересно, и он с удовольствием их учил. Так постепенно он подружился с моими учениками, несмотря на разницу в возрасте. И теперь, когда они, уже студенты, приходят ко мне домой, мы ведем общий разговор, который всем нам интересен. И это еще одна сторона моего общения с сыном. «Как дела, что нового?» – «Леша звонил». – «Это какой? Кошков? Ну и как он?» Согласитесь, не каждый человек может так поговорить с сыном или дочкой о своей работе. Так что и в этом отношении наша профессия имеет важные преимущества.
Отдавать ли детям душу
Почему вообще возник подобный вопрос? Недавно в журнале «Знамя» были опубликованы письма писателя Василия Гроссмана поэту Семену Липкину. В одном из этих писем встретилась фраза, которая заставляет задуматься. Вот слова В. Гроссмана (из письма С. Липкину – «Знамя» № 6, 2016 год): «…нельзя и не надо отдавать детям душу. Нельзя и не надо, потому что им душа эта не нужна, ни к чему». Очень горький вывод мудрого человека (о чем свидетельствуют его книги, в том числе великий роман «Жизнь и судьба»), прожившего долгую и трудную жизнь. Вывод сделан, видимо, из сложившихся отношений с детьми, о которых в письмах не рассказано подробно, упоминаются только отдельные моменты.
Можно ли согласиться с подобным утверждением? Думаю, нужно уточнить, в какой форме может происходить эта душевная самоотдача и как может выражаться потребность в ней детей. Мне кажется, если отношения строятся на тех основаниях, о которых я попыталась рассказать, то это и означает, что мы отдаем все-таки детям душу. Отдаем ли мы ее только детям, посвящая им себя без остатка? Конечно, нет! Но не отдавая им душу, мы не можем их воспитать и стать им близкими. Да, стать близкими, а это и значит, что им наша душа нужна. Опять же возникает аналогичный вопрос: им нужна наша душа, и больше ничто в жизни их не интересует? Ни в коем случае! Их должно интересовать и волновать еще многое, но родители, бабушки, дедушки… Вспоминаю стихотворение Валентина Берестова:
Дети вырастают, у них все больше интересов, знакомых, друзей, у них появляются новые заботы, они создают свои семьи. Но все это порождает и новые трудности, сомнения, переживания. И наша любовь, а значит и душа, остается для них во всем этом «тайной опорой», как точно заметил поэт.
И это, я думаю, можно отнести ко всем детям, которых мы воспитываем, – к сыновьям, дочерям, внукам и к ученикам. Одна из лучших книг о воспитании, книга В. А. Сухомлинского, не случайно так и называется – «Сердце отдаю детям». Конечно, своим родным детям и тем, кто приходит к нам учиться, мы отдаем его по-разному. Это разные линии жизни, но во многом пересекающиеся, дополняющие друг друга. В них обеих реализуются в значительной степени похожие принципы, о которых я и попыталась рассказать.
Быть родителем нелегко, но без этого, я уверена, в полной мере счастливым человек быть не может, какими бы радостями ни была наполнена его жизнь.