Стань умнее

Ансуорт видит разницу между людьми с высоким и низким уровнем рабочей памяти не только в том, насколько стратегически они осуществляют поиск в своей памяти, но и прежде всего в том, как тщательно они «складируют» свои воспоминания – как они их кодируют. «Большинство людей терпят неудачу именно потому, что плохо кодируют. Они не помещают свои воспоминания в контекст. Ключом к эффективному запоминанию информации является то, что, какую бы стратегию вы ни использовали для кодирования, для извлечения воспоминания из памяти вам придется обратиться к той же стратегии».

Такой осознанный подход к запоминанию может показаться несколько искусственным, но это напомнило мне об одном моем давнем друге по Белойтскому колледжу, который защитил докторскую диссертацию и теперь преподает историю в Висконсинском университете. Кристофер Саймер – так его зовут – всегда поражал меня и всех, кто его знал, совершенно непостижимой памятью на исторические события. Однажды, когда мы говорили с ним об этой книге, которую я уже тогда писал, он рассказал, что, стараясь запомнить данные о той или иной войне или о каком-то конкретном историческом периоде, целенаправленно помещает имена, даты, места и события в их контексты, распределяя их на ствол, сучья и ветки. А потом, чтобы вспомнить нужную деталь, просто лезет вверх по этому дереву.

Конечно, далеко не все наши когнитивные способности можно объяснить через изучение поведения червей и бактерий. Но насколько же далеко природа продвинулась от них к нам с эволюционной точки зрения? До разговора с Сетом Грантом, профессором молекулярной неврологии из Эдинбургского университета, я считал, что эволюция формирует наш геном с помощью тончайших инструментов, посредством отдельных постепенных мутаций. Однако, как мне объяснил Грант, минимум дважды в истории Земли происходило нечто несравненно более масштабное: этакий эволюционный эквивалент гигантского астероида, когда-то упавшего на нашу планету и уничтожившего динозавров. Один из таких гигантских шагов имел место полмиллиарда лет назад, когда примитивное морское существо появилось на свет в результате самой радикальной генетической мутации, какую только можно себе представить: в результате дублирования всего генома его родителей{142}.

«Существуют определенные типы мутаций, которые встречаются крайне редко и имели место лишь несколько раз в истории, – поведал мне Грант. – Примечательно, что около 550 миллионов лет назад такая мутация в серьезных масштабах произошла только у одного животного, у которого было целых два экземпляра генома, и которое выжило и произвело потомство, также имеющее двойную комплементарную цепь ДНК. Его потомки и стали позвоночными».

А потом то же самое случилось повторно. «За этим дублированием имело место еще одно, – сказал Грант. – Дважды два – четыре. В результате древние позвоночные имели уже четыре генома. От них и произошли все биологические виды с развитым интеллектом».

Выгода от обладания четырьмя наборами одних и тех же генов заключается в том, что для роста и функционирования существу необходим только один, а остальные свободны и, следовательно, могут медленно и произвольно мутировать – если хотите, природа с ними играет и экспериментирует, – до тех пор, пока в один прекрасный день – о чудо! – одна из этих причудливо мутировавших версий гена в конце концов не становится полезной.

«На то, чтобы ген в должной мере диверсифицировался и стал полезным, потребовалось еще 150 миллионов лет, – рассказал Грант. – Ко времени, когда животные выползли из воды на сушу, эти гены были уже чрезвычайно сложными с биологической точки зрения. Именно потому позвоночные такие красивые и сложные существа».