Бретт Батлер
: Семья алкоголиковМама говорила: «Отвали. Не заставляй меня тормозить». «Мама, ты не в машине. Ты лежишь в гамаке со стаканом виски».
Ричард Льюис
: Низкая самооценкаУ меня низкая самооценка. Когда мы оказывались в постели, я представлял на своем месте кого-то другого.
Джефф Фоксворти
: Каково быть быдломУ умных есть планы на пенсию. А быдло играет в лотерею. Вот наш план: «Когда мы выиграем миллион, купим вторую кровать, и нам не придется спать с отцом Джима».
Розанна Барр
: Каково быть женой/матерьюЯ замужем четырнадцать лет, и у меня трое детей. Я неплохо размножаюсь в неволе.
Пол Родригез
: Каково быть испанцем в СШАМексиканцы не ходят в лес, особенно во время охотничьего сезона. Нас иногда принимают за оленей. «Ваша честь, я увидел коричневую шкуру и карие глаза. Он поднял руки вверх. Я подумал, что это рога, и выстрелил».
Джеки Мейсон
: Каково быть евреемЕврейских детей больше не называют еврейскими именами. Их зовут как-нибудь вроде Тиффани, Макадамия или Эшли. Пытаются перегоить гоев. Я знаю мальчика по имени Крест Финкельштайн. Еврейские имена носят разве что чернокожие. Вупи Голдберг, например.
Луи Андерсон
: Каково быть жирнымЯ живу в Калифорнии, где всего трое жирных. У нас вахты по восемь часов. Я пытался жить по-калифорнийски. Ходил на пляж. Каждый раз, когда я ложился на песок, меня пихали обратно в море: «Быстрей! Он умирает!» В меня шесть раз кидали гарпун.
Джанин Гарофало
: Поколение ХВот такую открытку я собираюсь послать своему парню на День святого Валентина: «До этого момента все шло настолько хорошо, что я и дальше позабочусь, чтобы ты меня не нашел».
Кэти Гриффин
: Одержимость сексомТак сложно с кем-то потрахаться. Сначала идешь на свидание, ужинаешь, слушаешь, что он несет. У меня нет столько времени!
Почти что угодно (и кого угодно) можно превратить в тему для шуток, если вас действительно это волнует. Чем тема болезненнее и унизительнее, тем скорее зрители засмеются. Такая взаимная уступка: для жизни плохо, а для выступления хорошо.
Когда я изображал счастливого комика, это была ложь. Я понял, что можно показать на сцене свою злость, и стал с этим экспериментировать. Но оказалось, что это такая же херня, как и тема со счастливым парнем. Наконец я нашел область, где могу просто быть собой. И понял, что на сцене можно делать что угодно, если это смешно. Я говорю о том, как моя мама убила своего любовника и покончила с собой, и все смеются.