Стандартный случай

Лицо отца заметно вытянулось, и появилось какое-то странное выражение, раскусить которое оказалось не так-то просто. Он стоит с чуть приоткрытым ртом, видимо, собираясь и тут обвинить меня в моей ничтожности, безответственности, безмозглости и вечном пофигизме! Но меня уже понесло, и пресечь словесные потоки некому. А сам я уже оказался на это не способен.

– Ничего, я ничего кроме твоих гребаных денег от тебя за всю жизнь не увидел! Ты хоть раз сходил со мной в детстве на рыбалку? Ты мне хоть одну книгу на ночь прочитал? Хоть раз было такое, чтоб ты со мной во дворе мяч погонял? Ни разу! Конечно! Ты ведь всегда был так занят! Ты хоть знаешь, как я люблю футбол? А вместо этого что ты сделал? Силой отдал меня на бокс, который я всей душой ненавижу до сих пор! А зачем? Зачем, отец? Чтобы я всегда смог за себя постоять? А ты хоть на минуту представь себе, что умение боксировать на ринге по правилам и с соперником твоей весовой категории ничего общего не имеет с внезапным столкновением с дворовой алкашней и ублюдками с ножами в руках! Бокс не спасет при боях без правил в темном переулке! Ты это можешь понять своим высохшим мозгом или нет? Засунул меня туда! И что?! Ты хоть на одну тренировку ко мне пришел? Хоть на одну, отец? Все мои соревнования и праздники проходили всегда четко мимо тебя! А я всегда был и остаюсь для тебя жалким неудачником, несмотря на все свои попытки тебе угодить! Оболтусом, порочащим твои честь и фамилию! Как бы я ни старался заслужить твою похвалу – все без толку! Тебе всегда было на меня насрать! Но какая удача! Можно ведь просто откупиться от меня деньгами! А я так старался в детстве доказать, что достоин быть твоим сыном! Но куда там! Ты же один у нас святой! Иконы с тебя писать!

В горле пересохло. Нескончаемый поток горестных воспоминаний клином сошелся на текущем положении вещей.

– До чего ты дошел? Бросил мать ради какой-то девки, которой, кроме твоего кошелька, больше ничего от тебя и не нужно! Да она при каждой встрече мне в штаны залезть пытается, а тебе на все наплевать! Посмотри на себя! Посмотри! Что с тобой стало? И ты смеешь указывать, что мне делать?

На удивление, отец молча меня выслушал, даже не попытался возразить или заткнуть мне рот, как делал это всегда.

– Да ты только взгляни на свою жизнь! Твоя работа уничтожила все человеческое, что только может быть! Я для тебя всегда был поводом для нравоучений, ты только и делал, что раздавал мне подзатыльники, вечно видел во мне беспомощного аутсайдера! Как ты мог променять мать на какую-то молодую шлюху, которая умеет работать языком?! И то! Только потому, что на улице ее этому учили дворовые пацаны с разных районов. Эта шалава вот-вот выпьет всю твою кровь, высосет из тебя всю сперму, что в тебе еще осталась! И скоро она ляжет под роскошного фитнес-тренера, тобою же и оплаченного, и принесет тебе, старику, какую-нибудь заразу, которая еще больше подорвет твое не самое крепкое здоровье! И с этим подарком ты приехал сегодня к матери?!

– Максим. Я в твои отношения не лезу. Не лезь и ты в мои.

Поистине царственное спокойствие. Мне такому, оказывается, еще учиться и учиться.

– Да ладно? А кто же угрожал такому малолетнему ублюдку, как я, не приближаться к дочери Куприянова? Уж не ты ли это был? И напоследок я скажу. Ищи себе другого директора по развитию. И к новой должности твоего зама я приступать не собираюсь.

Отец зло поджал губы.

– Это семейный бизнес! – ан-нет, терпение его уже на исходе. – И ты будешь им заниматься! Я всю жизнь на него положил, чтобы ты им благополучно задницу себе подтер?!

– Я на тебя, узурпатора, батрачить не собираюсь.

– В таком случае правила увольнения ты знаешь.

– Если так принципиально, отработаю еще две недели.

– Ну что ты! До конца следующего месяца отсидишь, как миленький! И захватишь все проекты, которые поступят в ближайшие десять дней! А затем чеши на все четыре стороны. Сам же потом и прибежишь. Только в твоем универе тебе тоже больше не светит работать.

– Как скажешь. Устроюсь в любой другой.

– Очень сомневаюсь, Максим. Очень сомневаюсь. И с квартиры выезжай. Неделя тебе на все. Жить придется в своей кредитной машине. В конце концов, мы и посмотрим, нужен ли будет такой бездомный щенок дочери Куприянова или нет.

На последних словах меня просто переклинило. Я сжал и разжал кулаки в надежде, что сумею сдержаться. Альбина… Конечно, при таком положении дел Роберт своего не упустит и обязательно подпортит нам отношения. Может, плюнуть на все и сдаться? Сидеть в теплом нагретом кресле и молча ненавидеть свою жизнь и деспота-отца. И тогда она точно будет со мной…