Станем сильнее

– Иногда то, что на первый взгляд кажется противоположным, исходит из одного и того же. Эдельгвирцы чтят порядок, ноа-ка-вайцы – легенды. Но схожи вы в одном: вы стражи своей чести. Именно честь ведёт вас вперёд. Несмотря на страх, сомнения и предубеждения. – Я протянул им руки в надежде, что мой жест примут. – Так пускай честь даст вам ответ. Победить в битве и пожертвовать жизнями? Или наконец прекратить вражду и разойтись по разные стороны границы? Единожды освободив своё главное оружие, вы обречёте друг друга и себя на погибель. Вы это знаете, но вы боитесь сложить это самое оружие, ведь тот, кто напротив вас, как вы думаете, обязан вонзить его вам в сердце. Но я верю: это совсем не так. И знаю, что где-то внутри в это верите и вы. Итак, сейчас у вас два пути: или вы вместе сложите оружия и отзовёте своих чудовищ, или вы породите самоубийственную борьбу – даже если кто-то один из вас решит иначе. Так что вы выберете?

Пока я и сам не знал, как они остановят акуа и Кракена. Ничего не знал, как всегда – говорил, что думал. Пламенное сердце делилось неярким теплом: на большее меня уже не хватало. Но я надеялся, что мои слова коснутся сердец наследников.

– Это звучит так… неправильно… или непривычно, – пробормотала Адрастея, обернувшись к Оро. – Я не хочу рисковать жизнями своих подданных.

– Я тебя понимаю, – будто на выдохе проговорил Оро. – Это безумие. Но решить нужно здесь и сейчас.

Они долго смотрели друг на друга. Одинаковыми взглядами. Пламенное сердце трепетало от сомнений – их сомнений. Но в конце концов замерло. Оба протянули руки.

– Я не могу поступить бесчестно: подставить свой народ под удар, – спокойно отозвался Оро, хотя я чувствовал отголоски его боли и стыда. – Я поверю тебе один раз. Это стоит мне всего, и ты это знаешь.

– Я тебя понимаю, – проговорила Адрастея негромко и чувственно, ведь в сердце её поселилась невысвобожденная предательская слабость. – И я готова ради своего народа поступиться принципами империи. Один раз.

Их дрожащие руки коснулись друг друга. Неловко, с опаской, будто тянутся к язычкам пламени. Затем они коснулись моих. В нашем круге оставалось лишь уповать на искренность наследников: в неё я верил больше всего.

Создательница, надеюсь, ты простишь мою глупую просьбу, но дай им силы противостоять самим себе и остаться собой. Быть честными с собой и друг с другом. Дай им силы предотвратить разрушение Вод, и более никогда они не будут воевать. Мы восстановим мир, только дай нам шанс, прошу.

Адрастея и Оро засветились. Я ощущал их возвышение, благословение в их душах, проносящихся сквозь пространства и времена. Я не видел того, что видели они, но знал, как это приятно и правильно. Я не раз чувствовал это и каждый раз гордился. Не собой и не тем, что я в очередной раз подошёл на шаг ближе к своей цели, а своими наследниками, которые смогли стать собой.

Я передавал Оро и Адрастее всю надежду, что у меня была. Я хотел их подбодрить, уверить их, что всё будет хорошо. Они не обязаны воевать, не обязаны класть всё на алтарь войны. Их честь будет чиста.

С колотящимся сердцем я открыл глаза и взглянул на наследников. Они же смотрели не на меня, а вдаль, за мою спину. Я почувствовал лёгкость и обернулся.

Акуа и Кракен уплывали. По разные стороны, в темноту, откуда они и появились. Оро и Адрастея сосредоточенно наблюдали за их отплытием.

После они встретились светлыми взглядами. Они долго всматривались друг в друга, и я чувствовал всё. От ненависти и злобы до принятия и радости, туда и обратно, как смерч – смерч в руках того, кто его породил. Похоже, им ещё предстоит побороть себя и свои эмоции, стать ближе или навсегда разойтись и больше не увидеться. Я отпустил их руки. Они же свои – нет.

– Спасибо, что сохранил мой народ, – поблагодарила Оро Адрастея.

– И тебе спасибо, – улыбнулся сын вождя в ответ. – Проводник Феникс прав. В нас есть что-то общее.

– И я этому очень, очень рада! – не выдержав, воскликнула Адрастея и засияла.

Они пожали руки. А мне лишь оставалось радоваться, что я не зря поверил в своих наследников.

Эпилог

Дни летят, месяцы проходят, а сказание стелется по времени, как дорожка, где каждый выбор – новая ветвь. И только один путь возродит мир, только один, и нельзя Проводнику ступить в сторону от света Создательницы. И Проводник оказался мудр, каким Она его и взрастила.