Станешь моей победой (СИ)

Шумно выдыхая и смачно выругавшись, ставлю Тихую на ноги и протягиваю ее барахло.

— Одевайся, — высекаю жестко. — Плащ до конца застегни и накинь капюшон, — следует команда за командой. Но новенькая снова впала в какой-то транс. — Тихая, поторапливайся!

Какого хера я вообще тут с ней нянчусь?

Наблюдая за тем, как Аня, трясясь не то от холода, не то от страха, пытается упаковать себя в верхнюю одежду, сильнее закипаю. Да я у меня попросту заканчивается терпение!

Отбросив ее руки в сторону и получив за это недовольный вздох, сам принимаюсь нервно застегивать пуговицы на плаще. Матерюсь, но продолжаю просовывать мелкие круглые детали в петлю. Одну за другой, до самого подбородка. После — слегка небрежно наматываю шарф на тонкую шею и пытаюсь найти капюшон.

— Ты в курсе, что на улице дубак? — толкаю грубо, не скрывая раздражения. — Похуй, что холодно, главное — красиво, так? — рявкаю, затягивая пояс на талии новенькой. — Так? — сильнее напираю, желая получить хоть какой-то ответ. Вот только Аня, поджав губы, даже не думает вести со мной светские беседы. — Тихая, в молчанку играть будем? Или дар речи потеряла? Я спрашиваю, шапка где?

Театрально хмыкнув, Тихая резко дергается и, сделав приставной шаг в сторону, чешет от меня. В какой-то момент и вовсе на легкий бег переходит.

Серьезно? Думает, я понесусь следом, рассекая темноту? Думает, мне есть до нее дело?

— Да бля-я-дь, — рычу, запрокинув голову, и бросаюсь за ней. Нахера? Сам не понимаю.

Новенькую настигаю же сразу, стоило только Ане свернуть за магазин. Резко прижимаю Тихую к пыльной стене и расставляю руки по обе стороны от нее. Не уйдет. По крайней мере сейчас.

— Оставь меня! — пыхтит Аня, выражая крайнюю степень возмущения. Играет крыльями носа, поджав губы.

Смешная.

— Какого хрена вы устроили? Какого черта ты вообще приперлась в этот бар? Приключений захотелось? — голос скатывается до какого-то глухого хрипа. — Так обратилась бы ко мне! А если бы я не оказался рядом? Вообще с головой не дружишь? — закидывая Тихую вопросами, осознаю, что капец как за нее испугался.

— Я не нуждалась в твоей защите! — отталкивая меня, распыляется сильнее новенькая. — И без тебя бы справилась! — неприятно бьет словами.

Справилась бы… Ага…

Наплевав на ее протест и жалкие попытки оттолкнуть меня, сильнее прижимаюсь к Тихой, практически всем телом на нее наваливаюсь. Вижу, как дрожат длинные ресницы, чувствую на своей коже частое дыхание, но вместе с этим ловлю приход мурашек. Они разгоняются по телу колючими искрами, вызывая дикое возбуждение.

Блядь, у меня встает…

— Мирон, кажется, тебя друзья заждались! — приводит меня в чувство голос новенькой. — А я, пожалуй, домой поеду.

— Домой я сам тебя доставлю. Передам в руки родителя и скажу, чтобы лучше за тобой присматривали.

— Ты… Да ты… — тут же взрывается Аня. Пыхтит, ладошками в грудь мне упирается. А я тупо прусь от ее беспомощности и жалкой попытки казаться независимой. — Да ты невозможный хам и негодяй, Савельев! Убери свои руки и дай мне пройти! — Тихая выдает такой набор эмоций, что сама теряется.

— Что, в чувство пришла и смелее стала? Так иди и покажи зубки тому уебку, что готов был отыметь тебя в грязном сортире! — не контролируя себя, вылил это дерьмо на Аню. Вот только… Черт! Не хотел так жестко, в мыслях не было обидеть ее. Просто стоит подумать, чем мог закончить идиотский поход в бар с подругами, меня махом не то в жар, не то в холод бросает. — Ладно… Прости… Я не хотел… — шепчу, наклонив голову и на несколько секунд прикрыв глаза. Прочесав носом по ее щеке и наслаждаясь нежной кожей, прижимаюсь ко лбу новенькой своим.

Я — отчаянно качаю убийственную смесь из кислорода и ее аромата. Набиваю глубокими, но частыми глотками легкие. Она — бесконтрольно дрожит, но в то же время окутывает какими-то чувственным дурманом, от которого у меня рвет крышу.

Я не могу сконцентрироваться на обстановке, на ситуации в целом. Не могу разобраться с тем, что испытываю, потому что Тихая пробуждает во мне какие-то странные, неизвестные ощущения и чувства.

И сейчас я весь в ней, в Анне Тихой.

Дышу ей. Тону в ней. Плавлюсь… И все эти реакции на новенькую просто взрывают мне мозг. Дикость какая-то…

Признаться, ни с кем я не испытывал подобного. Никогда. Блядь, кто-то может мне сказать, что за хрень сдавила грудь, когда я увидел, как к Тихой щемится левый обсос?

Ревность…

Ревность? Да нихуя! Слишком мерзкое слово и не менее унизительное значение. Какая, к черту, ревность, когда я эту святошу знаю меньше месяца?

— Зря ты приехала в этот город, — выдаю приглушенно.

— Не все от меня зависит, — пищит Тихая. — Пусти… — добавляет поспешно.

— Все равно зря.

— Не переживай, долго терпеть меня не придется, — взвинченным тоном отзывается Аня.

— Что это значит? — напрягаюсь всем телом, переваривая полученную информацию. Как это понимать: «долго терпеть меня не придется»?