Становление

И в этот момент Энгефиан сделал то, что предрешило исход поединка. Ему удалось удивить своего соперника… Он перестал атаковать его Цветом. Дитрих обрушивал на него удар за ударом, дышал огнём, сталкивался в воздухе, пытаясь сбить с крыла, но Энгефиан ушёл в глухую оборону. Он стойко принимал удары, и лишь колоссальная воля, даруемые ему Пурпуром и Лазурью, удерживала дракона от падения. И Энгефиан ждал. Он знал, что этот хотя и, будь он проклят, одарённый, но всё же молодой и неопытный дракон не станет ждать. Он захочет сломить его защиту, захочет использовать свои возможности на полную силу, захочет растоптать своего соперника. И он обязательно совершит ошибку, одну единственную, которая может подарить ему шанс.

И он её дождался. В тот момент, когда Энгефиан увидел, что Дитрих начинает обрастать Золотисто-Сиреневой аурой, гибельной для того, кто носит в себе Пурпур и Лазурь, он понял, что это его единственный шанс. И когда этот поток мучительной гибели направился к Энгефиану, тот неожиданно для всех и каждого ринулся ему навстречу. О, какая же это было запредельная боль! Его душу словно раз за разом выворачивало наизнанку… десять, сто, тысячу раз в секунду! И всё же лазурный дракон добился своего! Дитрих, не ожидавший, что Энгефиан отчаянно ринется в самое пекло ненавистных для него Цветов, упустил момент, когда тот оказался слишком близко. Столкновение — и оба дракона летят на землю. И Дитриху не повезло — он упал на брюхо и на мгновение потерял сознание! А когда очнулся — было уже поздно. Энгефиан придавил его своим весом и схватил передними лапами за шею. Дитрих отчаянно брыкался, рычал, но драгоценный воздух кончался слишком быстро.

— Утихни! — в ярости шептал Энгефиан, — утихни, заткнись и прочь с дороги, сиреневое недоразумение. Тебе меня не одолеть. Ты проиграл!

Дитрих сопротивлялся до последнего. Он не верил, что всё кончится так! Что в шаге от цели он потерпит такое унизительное, случайное поражение, и Меридия, его Меридия будет принадлежать другому! А Энгефиан с наслаждением сдавливал его шею, чувствовал, как барахтается под ним тело и смаковал каждый момент. Вот она, победа, вот она, трепыхается под его лапами, медленно, неизбежно приближаясь к нему. Он победил. Он победил!

В конце концов, у Дитриха не осталось сил сопротивляться, и его голова опустилась на песок, а глаза закрылись. И только тогда Энгефиан встал, обратился в человека и, утирая с лица кровь, сделал торжествующий шаг в сторону ложи королевских драконов…

— Победил Энгефиан, сын Сапфирового герцога Акримиона из Лазурного клана, — пустым, мёртвым голосом объявил глашатай, — обратись же ко всем нам, Энгефиан, сын Акримиона, и огласи свою волю, святую волю победителя Турнира Клыка и Когтя.

Энгефиан не спешил. Слишком много ему пришлось вынести, выдержать, выстрадать, чтобы отказать себе в удовольствии посмаковать миг победы. Медленно, шаг за шагом, он двигался в сторону ложи с королевскими драконами. А Меридия сидела, ни живая, ни мёртвая, и каждый шаг Энгефиана был для неё очередной строчкой в приговоре. Наконец, он остановился у самой границы купола и встал на одно колено.

— Принцесса Меридия, дочь Хозяина Лазурного замка Мизраела, — торжественно начал он, — я сдержал своё слово! Я показал тебе, что достоин твоего внимания! Доказал, что ради тебя готов на любой подвиг! Я люблю тебя, Меридия. И здесь и сейчас, перед всеми и каждым, я говорю тебе это. И я прошу тебя — выходи за меня замуж.

* * *

И в этот самый момент Меридия поняла, что больше не властна над собой. Еле уловимое облако Цветов, что мерцало над головой Энгефиана, ринулись к драконице. Цвета заставили её подняться со своего места. Цвета заставили её посмотреть на Энгефиана.

Это было невыносимо. Меридию разрывала чужая воля. Казалось, сотня голосов приказывала ей: «Да! Да! Скажи ему да! Ты должна сказать ему да! Вы будете жить вместе, вы будете счастливы вместе! Мы даруем вам счастье! Ты должна согласиться! Ты должна сказать ему да! Ну, говори же!»

И Мизраел, и Уталак, которые прекрасно различали облако силы, видимое лишь королевским драконам, хотели было подойти к Меридии, но не сумели и отшатнулись, ослеплённые Цветами. Девушка же стояла неподвижно и не могла ничего сделать. Все королевские драконы с состраданием смотрели на неё… но всё было конечно. Слова были сказаны. И теперь Цвета поставят заключительную точку…

Над своими устами Меридия не теряла власть до последнего, отказываясь открывать рот, потому что знала, что в тот же момент с её губ сорвётся губительное «Да». В отчаянии она смотрела она по сторонам… а Цвета переполняли её. Теперь даже мысль о том, чтобы сделать хотя бы один шаг, казалась смехотворной. Девушка в отчаянии оглядывалась. Все королевские драконы искренне сопереживали принцессе, но были бессильны ей помочь. Зрители замерли. Энгефиан смотрел преданно и выжидающе. Спасения не оставалось…