Становление

— Я даже не удивлен, что ты умудрился найти в Дворце Съездов потайную комнату, где градоправитель спрятал стратегические запасы яда, которыми намеревался отравить всех твоих сподвижников, — вздохнул старец, поглаживая бороду. — Более того, не изумляет меня и то, что ты умудрился сожрать почти три килограмма одного из этих редких токсинов. Но объясни, зачем было создавать такой балаган?

— Какой такой? — прохрипел я, чувствуя себя слегка помятым, будто меня пожевало стадо коров. Что же вчера было и кто этот незнакомец? И как, черт побери, я умудрился схомячить три кило, да еще и отравы, если человеческий желудок вмещает от силы полтора?

Старик, тяжко вздохнув, отошел от меня на пару шагов и уселся в удобное на вид кресло. Интересно, откуда оно взялось? Ведь только что его не было!

— Когда ты нашел ту комнату… — продолжил он. — То решил сыграть со знатью «веселую» шутку. Заставив своего друга, Максимиллиана, наколдовать бесформенную полупрозрачную массу, ты щедро посыпал ее ядом вперемешку с сахаром, а затем предложил всем угощаться, разрекламировав это блюдо, как дивное «заморское фруктовое желе со сладкой посыпкой»? Надо ли говорить о том, что угощаться было предложено исключительно заговорщикам, знавшим о покушении и участвовавшим в нем?

Я напряг память, тщетно пытаясь вспомнить описываемые старцем события. И правда, было что-то подобное. Как забавно побелел градоправитель, когда ему предложили то блюдо, надо было видеть! А как потешно пооткрывала рты знать, увидев, с каким задором я трамбую отраву! Казалось, достаточно будет по затылку хлопнуть — и выпученные глаза на пол выпадут.

— А они съели хоть кусочек или нет? — вопросил я старика, поняв, что сам не вспомню. — Что потом-то было?

Как хорошо, что этот Баран Пятый посольств из соседних держав на бал не позвал, вот позорище было бы…

Старец лишь закрыл лицо рукой, сетуя на мою непосредственность.

— Он их позвал и они все видели.

— Как?! — опешил я. — Уй-й-й…

— Более того, о тебе теперь пошел слух, как о жестоком тиране и жу-утком садисте.

— За что? — жалобно сморщился я.

— Посольства же должен кто-то оберегать от нападений да прочих каверз. Этим, как правило, занимается штатный маг. Одна из его обязанностей — это проверка еды на наличие ядов вот на таких вот приемах.

— И? — затаив дыхание, переспросил я. — Отрава же редкая вроде была, о которой почти никто не знает и определить не может. Иначе как градоправитель мне ее скормить собирался?

— Верно, редкая, — концами губ улыбнулся старец. — Но вот незадача! В одном из посольств маг как раз оказался родом из той далекой островной страны, откуда прибыл яд. Он, не будь дураком, распознал эту пакость и тут же поделился новостью с коллегами: на чужбине вражды нет и все посольства волей-неволей сотрудничают.

— А потом? — простонал я, начиная припоминать лица послов в тот вечер.

— Сам картину себе представь: стоит король, с радостным лицом кушает отраву ложками, а потом, льстиво улыбаясь, предлагает ее попробовать своей знати. Вежливо так предлагает, но настойчиво. А тех, кто увильнуть пытается, соратники под белы ручки хватают и с ложечки кормят, побелевших от страха. Кажется, на третьем накормленном лорде у послов началась паника, а на пятом виконте — истерия и паническое желание сбежать, пока до них очередь не дошла.

— И что, дошла? — стыдливо потупил взор я.

— Нет, но со щедрой улыбкой пообещал заняться ими в следующий раз или же чуть позже, как только со своими закончишь. Тут, как по заказу, первого напичканного отравой лорда судороги бить начали. Одного из послов при виде синеющего аристократа вырвало, а другой, молодой самый, заметив, как ты к нему подкрадываешься, обделался от страха.

— Уй-й-й… — спрятал лицо в ладонях я. — Что же обо мне подумают…

— Обо всем твоем королевстве, вредитель, — тяжко вздохнув, сказал собеседник. — Империи, точнее. Как есть вредитель. Однако удачливый, этого не отнимешь. Чудом живым остался, чудом спасся.

— Так на меня же это… — я всплеснул руками, стараясь изобразить одновременно смущение и удивление. — Яды не действуют.

— А кто говорил о ядах? — скривился, словно от зубной боли, старик. — От них тебе лишь похорошело — как от добротной выпивки. Расслабило да расплющило. А вот от ковровой бомбардировки лучами смерти… Как только в замок зашел — так бум, ба-бах и все, кабздец — кажется так это описывается на твоих примитивных понятиях. Предчувствие у него было, видите ли! В пристанище свое вернуться в самый неподходящий момент, да еще колдовать на одурманенную голову, — старец сморщился и щелкнул пальцами, нацелив их на мою голову. — И протрезвей ты уже наконец, скотина!

— Точно, — осенило меня. — Здравствуйте, дядя Анрел. Извиняюсь, был пьян. В смысле, отравлен.

— В смысле — дебил ты, — тяжко вздохнув, ответил Хранитель. — Забирай самоучитель драконьего и проваливай с глаз моих. Вреда от тебя, как обычно, больше, чем пользы. Уму не приложу, и зачем я вообще с тобой связался?