Становление банды: История Густаво "Гасто" Райеса (СИ)

— Это Стэфан, — я кивнул в сторону своего товарища, и тот миролюбиво заулыбался, козыряя всем присутствующим в фургоне. — А я Густаво Райес. Можно просто Гасто. Или Гус.

— Понятно… А я Мэри Чэйрбёрд! — негритянка снова одарила меня белозубой улыбкой, а затем отвернулась и стала что-то вдохновенно втолковывать сидящим позади неё притихшим девушкам – те слушали, затаив дыхание.

Закончив созерцать эту картину, я тоже отвернулся и обратился к товарищу:

— Пошли, homie, покончим уже с этим дерьмом!

Сказано – сделано.

Ворвавшись в бордель и, аккуратно обходя мёртвых китайцев, мы вдоль и поперёк прочесали все этажи, но, кроме единственной запертой комнаты наверху, больше ничего подозрительного не нашли.

— Кажись, правда всех замочили! — шепнул Стэб.

— Да, похоже.

— Только дверь эта блядская мне покоя не даёт! Гасто, давай так – я её выбью, а ты позырь, чё там, окей?

— С каких пор ты это успел затесаться в ряды невъебенных тактиков? — удивленно поднял брови я.

— От тебя набрался, небось! Фронтовик!..

Дверь сдалась после двух мощных ударов, которые обрушил на неё Стэфан, и я с оружием в руках наперевес осторожно заглянул внутрь помещения. Это оказался роскошный кабинет, заставленный дорогущей мебелью из красного дерева, с бело-золотистыми обоями и сверкающей хрустальной люстрой, сталактитами свисающей с потолка. Я вздрогнул, неожиданно заметив хозяина – пожилого бизнесмена в костюме, в шляпе и с галстуком, завязанным на техасский манер. Он стоял у портьеры, устало опираясь на край стола, и немигающим, словно у змеи, взглядом наблюдал за нами.

Стэбби разом насторожился – вскинул в руках автомат, прицелился и щёлкнул затвором:

— Эй, ты! Руки вверх! Бросай оружие!

— Я слышал взрывы и стрельбу, — оставив его реплику без ответа и хладнокровно, словно речь шла о чём-то обыденном, ответил мужчина с сильным техасским акцентом. — Славно поработали, сукины дети! Довольны?..

— Эй, я тебе сказа…

— Да и я сам хорош! — перебил техасец. — Начать бизнес – кто бы мог подумать! – с узкоглазыми мартышками, которые продадут и подставят тебя, как нехер делать! Только настроился на работу, а тут – на тебе! – уже заявились чёрные и разнесли всё к такой-то матери! А, к чёрту!

Я даже слова вставить не успел, как мужчина с неожиданным проворством выхватил у себя из-за пазухи револьвер. Грешным делом у меня промелькнула в голове мысль, что мужик собрался нашпиговать нас со Стэбби свинцом, но судьба распорядилась иначе.

— Боже, храни Америку!!.. — запальчиво выкрикнул техасец, засунул ствол себе в глотку и нажал на спуск.

В ту же секунду его голос потонул в грохоте выстрела, прокатившемуся по кабинету, и резкий запах сгоревшего пороха, палёной крови и приторно-тошнотворная вонь от вышибленных из черепной коробки человеческих мозгов ударили мне в нос. Стэбби брезгливо скривился и сплюнул:

— Однако!.. Впрочем, собаке собачья смерть.

— Давай обыщем тут всё, — предложил я. — Вон сейф в углу. Может, внутри что есть.

Ключ от сейфа нашёлся тут же, в одном из карманов жилетки самоубийцы. Прихватив заодно и револьвер, валяющийся на полу (заложим потом в ломбард!), мы со Стэбби взломали сейф и разочарованно выдохнули – там лежала всего тысяча долларов, не больше.

Возмущению моего кореша не было предела:

— Чё так мало-то? Стоило так жопу рвать!

— Слышал, что этот придурок сказал? Бизнес толком не успел начать, а тут мы!..

— А, ну да, забыл уже, чёрт…

Выйдя обратно на улицу, мы направились к своей машине – там уже вовсю творилось нечто невообразимое. Наш дружище Трэй, неловко подволакивая раненую ногу и против обыкновения больше взъерошенный и возбуждённый, что-то увлечённо говорил освобождённым девушкам и махал руками, по всей видимости, пытаясь их успокоить, но вместо этого больше устрашал их своим растрёпанным видом и резкими движениями.

— Эй, dog, что тут у вас?

— Да не понимают! — воскликнул Трэй с отчаянием в голосе. — Я им говорю – в фургон идите, а они столпились тут, и ни с места!

— Мы мёртвых боимся! — пропищала Мэри. — Особенно Джия.

— Да чё их бояться?! Они же не кусаются, мать их…

Заслышав это, девушки так и завыли от ужаса, а одна, по виду похожая на немку, перекрестилась и вознесла короткую молитву к небу.

— Так, хватит! — рассердился я. — Мэри, что вы там решили?

— Нам надо в посольство. Джия из Индии, Василика…

— Стэбби, — я обернулся к товарищу. — Отвезёшь? А я давай Трэя к доктору…

— Вот ещё! — недовольно запротестовал тот. — Я тоже хочу в посольство, к девчонкам!..

— Да брось, тебе там явно будут не рады!

— Девочки старине Трэю всегда рады, а, крошки? — с этими словами мой белобрысый кореш напоследок подмигнул компании ещё разок и, горестно вздохнув, с явной неохотой полез в машину.

Стэб отвёл девушек к фургону, и рядом со мной осталась лишь одна Мэри – она зябко поёживалась под сырым осенним ветром, но никуда не уходила, лишь нерешительно переминалась с ноги на ногу.

Я встревожился:

— Ты чего? Почему не идёшь за остальными?..

— Некуда идти, — тихо ответила Мэри.

— Ах да, я ведь забыл, что ты местная… Прости…