Становление капиталистической Японии

Перед новым правительством встала дилемма: или сохранить феодальный режим, передав гегемонию от Токугава какому-нибудь другому клану или коалиции кланов, или же создать централизованный государственный аппарат, охватывающий своей властью всю страну.

Как экономическая основа нового правительства — торгово-капиталистический класс^{37}, так и правительственное руководство, представленное самураями низших рангов и бывшими клановыми чиновниками, чье честолюбие прежде подавлялось, а чувство вассальной преданности притуплялось узостью кланового кругозора, являлись гарантией того, что правительство пойдет по второму пути, ведущему к современному национальному государству. Новое правительство с самого начала приступило к решительному искоренению прежнего представления о правительстве. Внешняя форма преобразований Мэйдзи не должна вводить нас в заблуждение, так как за внешней формой скрывается подлинное содержание этих преобразований. Например, даже попытка создать конституцию по образцу реформы Тайка 646 г. н. э.) — этого дофеодального кодекса, составленного в духе танской политической экономии, — объяснялась стремлением найти какую-нибудь антифеодальную философию государства. В этом нет ничего удивительного, если принять во внимание тот факт, что в то время в Японии влияние политических учений других стран, за исключением Китая, было еще очень слабым, или если вспомнить «культ древности» во время французской революции, когда даже наиболее ревностные республиканцы и якобинцы не могли найти лучшего образца для своих идеалов, чем герои римской республики. В этом смысле основной документ реставрации Мэйдзи — императорская клятва 14 марта 1868 г. — выражал понятным и приемлемым для всех языком антифеодальные чаяния народных масс Японии^{38}, поскольку в нем говорилось о необходимости считаться с общественным мнением, о ведении административных дел в интересах всего государства и о поощрении распространения иноземной науки. Все эти обещания, и в особенности первое, пробудили большие надежды у населения, уставшего от феодальных репрессий, фракционной борьбы и обскурантизма. Лозунги, под которыми велась и увенчалась успехом война за реставрацию, свидетельствовали о враждебном отношении лидеров «внешних» кланов к правлению Токугава. Некоторые из этих лидеров надеялись заменить его новым правительством, где власть принадлежала бы им. Однако это стремление крупных феодалов привело в движение социальные силы, которые они не в состоянии были остановить. Во главе этих сил встали самураи низших рангов и кугэ, которые, совершив политический переворот, развернули борьбу против стремления феодальных князей (экономическое и социальное положение которых ничем не отличалось от положения дома Токугава) восстановить феодальный режим, заменив власть Токугава властью других феодальных князей. Хансэки-хокин (возвращение феодалами императору своих прав на землю), проведенное под руководством самураев и кугэ в 1869 г., было первым шагом на пути удаления даймё от политической власти. Это было еще фланговой, а не лобовой атакой на феодализм, поскольку феодальные князья оставались во главе своих кланов — из их ведения были изъяты лишь чеканка монеты и вопросы внешней политики. Поведение Симадзу и других крупных феодалов не оставляло никакого сомнения в том, что даймё встревожены. Прежде чем сделать решающий шаг, руководители правительства посетили наиболее важных даймё. Ивакура и Окубо поехали в Кагосима с мечом от императора в качестве подарка храму, построенному в честь покойного владыки клана Сацума; Кидо поехал в Ямагути (Тёсю), а затем, несколько позже, Окубо и Кидо посетили Коти (Тоса). Более важным мероприятием центрального правительства явилось создание небольшой, но преданной регулярной армии, укомплектованной из наиболее надежных войск, главным образом из войск, ранее принадлежавших клану Сацума. Упразднение кланов в 1871 г. явилось coup de grace^{39} для политических происков феодальных князей.