Становление охотника

– Спрашивалка не выросла, – с улыбкой ответил ему Гарпун, – спи давай, тебе ещё нас до Москвы вести.

– А ты всё такой же. Ломом не перешибёшь, – зевнув, сказал Чума. – Даже трактор вон свалился, а он всегда здоровей тебя был. Меня всё время твоя выносливость удивляла.

– Это, Чума, природа, – сказал Гарпун, – Штамп вот силищу имеет, а я могу тридцать километров пробежать и не свалиться от усталости. У тебя вот компас в голову вшит.

– Это да, – отозвался Чума, зевнув на всю комнату, – слышь, оглобля, свет погаси, не могу спать при свете.

Гарпун щёлкнул клавишей на фонаре, и зал погрузился в темноту. Тишину разрывал только храп Штампа. Но он мне уже не мешал, я спал.

Проснувшись, сообразили завтрак, благо в берлоге Чумы было всё необходимое. Плотно поели и отправились дальше бороздить просторы подземелья. Предварительно оделись в выданные нам штаны от костюма химзащиты. Чума сказал, что нам предстоит форсировать несколько подземных рек и пару водопадов. На этот раз я пошёл сразу за ним, очень хотелось информации, ну или просто поговорить.

– Слушай, Чума, – начал я, – а как же там в Москве люди-то живут, на её месте, говорят, радиоактивная воронка.

– Так то сверху, – ответил он, – а люди внизу живут, вот в таких катакомбах.

– Как в игре про метро? – задал я очередной вопрос. – И много людей?

– Ха, три раза, – отозвался Чума, – те, кто пережил ядерный удар в метро, давно уже в прах превратились. Это только в игре они смогли выжить, а по факту все припасы у них закончились через неделю.

– А где же ты тогда всё это взял? – изумился я. – Я видел твою берлогу, или ты хочешь сказать, что всё это сверху?

– Да ты что, – усмехнулся он, – сверху. Да там в две секунды в курицу гриль превратишься. А все эти запасы из подземных складов и бункеров. Простым людям информация о таких запасах никогда не давалась. То, что я имею, находится в такой жопе, что простой смертный никогда в жизни не найдёт. Люди пытались выжить на том, что было известно. Даже работники этого самого метро, и те понятия не имеют, что находится рядом с ними, а точнее, не имели, потому как нет их больше.

– А как же эти, сейчас которые живут? – не успокаивался я.

– Эти… этих всего-то горстка, – нехотя ответил он, – они тут что-то ищут. Пришли со своим проводником и рыщут теперь в районе бывшего Кремля.

– Откуда знаешь?

– Оттуда, – скривился Чума, – я не первых людей сюда вожу. Многие, кто смог выжить, передали информацию близким людям. Некоторые из этих информированных имеют желание подняться в теперешней жизни. Вот и просят, чтоб я их провел. Я за это с них или деньгами беру, или товаром. Вот и этих тоже повёл, – он зло сплюнул. – Суки! Когда до места дошли, они меня грохнуть решили. Вот только кишка у них тонка. Им и половины проходов неизвестно.

– Интересно, что они там ищут? – издалека спросил я.

– Известно что, – с усмешкой ответил Чума, – бункер правительственный. Это, можно сказать, Клондайк современного мира.

– А ты знаешь, где его искать? – спросил я. Чума даже остановился и посветил мне фонариком в лицо. Видимо, хотел во мне что-то рассмотреть.

– Может, и знаю, – уклончиво ответил он, – хотя, если быть точнее, догадываюсь. Он на то и секретный, бункер этот, что про него никто не знает. Сдаётся мне, что проводник ихний тоже понятия не имеет, где он. Но про Московские катакомбы знает много. Иначе они бы давно уже с голоду сдохли.

Разговор как-то сам собой утих. Новый поворот вывел нас в тоннель, по которому можно было передвигаться только на карачках. Разговаривать в таком положении не очень приятно. В такой позе мы ползли примерно два часа. Спина затекла, колени болели, но мы усердно пёрли вперёд. Послышался звук падающей воды.

– Это река, – гулким голосом сказал Чума в глубину тоннеля. – Я иду первым, кину тебе верёвку, по ней затянем лестницу.

Я кивнул в ответ. Чума каким-то нелепым образом по стеночке забрался на четырёхметровую высоту и скинул мне верёвку.

– Там, справа от тебя, ниша в стене, – крикнул он сверху, – в ней лестница лежит. Доставай и привязывай.

Я осмотрелся, нашёл нишу, о которой сказал Чума, всунул в неё руку и нащупал какой-то свёрток. Выудив его наружу, развернул под светом фонаря, там оказалась верёвочная лестница. Я привязал её за конец верёвки и подёргал, намекая, что всё готово. Та медленно поползла наверх. По этой лестнице мы и полезли через водопад. Тут нам мало помогли штаны от химзащиты. Лиса пришлось затолкать за пазуху. Как только на него начала попадать вода, он стал царапать мне живот. Вымокли все с ног до головы. Дальше пришлось передвигаться по руслу подземной реки. Ноги скользили по мокрому дну, которое представлял собой бетонный полукруг. И скорость движения изрядно упала.

– Эту речку ещё при живой Москве сюда загнали, – заговорил Чума, – метро строили, нужно было воду отвести. Вот и направили речку в другое место, да ещё под землю убрали. Великие мастера раньше жили.

– Да уж, – согласился я, – и мастера, и техника были. Сейчас такой номер не пройдёт.