Становление спецслужб советского государства. 1917–1941 гг.

— Поляк далеко не худший выбор. Но еще важнее легенда прикрытия, — подчеркнул Шпигельглаз и продолжил: — Это, как правило, чья-то реальная жизнь, но ее надо знать… — здесь он обратил взгляд на Павла.

Тот на лету подхватил фразу и продолжил:

— Ее надо знать как таблицу умножения.

— Все так. Но одного этого недостаточно, ты должен знать ее лучше, чем собственную жизнь. Это первое правило разведчика-нелегала.

— Ясно.

— Второе правило: разведчика нелегала губит… — здесь Шпигельглаз улыбнулся и продолжил: — Не пистолет в кармане плаща или парашют за плечами, а неточность в деталях. Неточность, противоречия в деталях порождают у противника подозрения, подозрения дают основания для слежки, остальное становится делом техники.

— Ясно, Сергей Михайлович.

— Самая большая сложность заключается в том, чтобы твоя настоящая жизнь не проступила в легенде прикрытия. Свое прошлое ты должен вычеркнуть напрочь! Ты обязан так вжиться в легенду, чтобы даже думать, как тот человек, жизнью которого живешь. Ты должен с фотографической точностью рассказывать о местах, где никогда не бывал, и о событиях, в которых никогда не участвовал. Манера поведения и стиль общения должны соответствовать твоему общественному статусу.

— Понял. Я постараюсь, Сергей Михайлович. А какое следующее правило нелегала?

— Оно суровое. В случае угрозы провала разведчик-нелегал не может рассчитывать на помощь своего государства. Ему остается рассчитывать только на самого себя, в крайнем случае на резидента, если на то есть разрешение Центра. Поэтому, в случае угрозы провала, первое, что он должен сделать…

— Не паниковать и не делать опрометчивых шагов, — ответил Павел.

— Правильно. Каков его следующий шаг?

— Уничтожить все улики, раскрывающие его принадлежность к разведке.

— И не просто к разведке, а к советской разведке, — поправил Шпигельглаз, сделал паузу и продолжил: — Есть еще одно важное правило, но лучше им не пользоваться.

— Это же почему… а… а, понял, — догадался Павел, и его лицо затвердело.

— Сколько всего патронов в револьвере?

— Восемь или шесть, в зависимости от модели.

— В данном случае это неважно, последняя пуля себе. Ладно не будем об этом! — положил конец тяжелой теме Шпигельглаз и продолжил учебу-беседу:

— В чем состоит основная задача разведчика?

— В своевременном получении достоверной оперативной информации! — без тени сомнений заявил Павел.

— Абсолютно верно! — согласился Шпигельглаз и подчеркнул: — Кто владеет информацией, тот владеет миром. И здесь логически возникают следующие вопросы: как ее получить и из каких источников?

— С источниками понятно, это документы и люди, которые владеют информацией. А вот как ее получить, тут надо исходить из конкретной ситуации.

— Правильно. С документами понятно, к ним требуется иметь доступ. Основной же источник информации, как ты сам сказал, — люди. И не просто люди, а люди, обладающие секретной информацией. Вся сложность состоит в том, как их вывести на нужный разговор, чтобы не вызвать подозрений и получить то, что нас интересует?

— Начинать разговор с нейтральной, но близкой этому человеку темы.

— Как вариант — да. А чтобы идти дальше и формировать основу для будущей вербовки, необходимо знать увлечения и пристрастия кандидата.

— А для буржуев важны еще и деньги.

— Далеко не всегда, — не согласился Шпигельглаз и пояснил: — Мне приходится работать с царскими генералами и, как ты говоришь, буржуями. Я тебе так скажу: среди них есть немало тех, кто нам идейно близок, любит Россию и готов помогать бескорыстно. И таких людей с каждым днем становится все больше. Они понимают, какую угрозу несет фашизм, и готовы бороться с ним. Так что деньги деньгами.

— Их всегда будет мало! — заявил Павел.

— Поэтому они далеко не лучшая основа для вербовки, — отметил Шпигельглаз и продолжил свои размышления: — Все мы люди. Да, деньги и дружеские отношения могут служить основой для сотрудничества. Но самой прочной, и это показало время, является идейная основа. Ради идеи люди шли на каторгу и эшафот.

— Идея! Революция! Они позвали меня и брата под ее знамена. За них погиб Николай. Кем я, он и знакомые хлопцы были до революции? Да никем! Первый попавшийся городовой мог запросто бросить в темную, а к заводчику Хохловкину нас бы и близко на порог дома не подпустили! А сегодня, хочешь учиться, пожалуйста, иди в институт, в военное училище, академию, главное, чтобы голова варила. Сегодня ты инженер, а завтра нарком. Я, простой парень, стал офицером разведки. Да разве при царе о таком можно было мечтать? — с жаром говорил Павел.

Владевшие им эмоции передались и Шпигельглазу:

— Все правильно, Павел! Скоро будет 17 лет, как произошла революция! Все эти годы мировой империализм борется с нами и не может победить! Возникает естественный вопрос: в чем наша сила?.. И я так скажу: в вере! В нашей вере в торжество коммунизма! И пока она жива в нас, до тех пор мы непобедимы! — в голосе Шпигельглаза звучала непоколебимая уверенность, а в глазах вспыхнул огонь.