Станция-2

— Я спрашиваю потому, что… все люди на планете разные, мы живём в противоположных концах Земли и до сих пор никак не научимся хорошо ладить друг с другом. Наверное, твои симпатии распространяются не на всё человечество, а лишь на тех, кто близок тебе по духу или территориальному принципу?

— Если задуматься, то, конечно, мне ближе те, кто окружает меня. Я не скажу за всех людей на Земле, но в свете сегодняшней угрозы цивилизации я бы не хотел, чтобы пострадал даже один из жителей планеты. Это ты хотел услышать?

— Это в общем, а если конкретизировать?

— Хм, не знаю… тоже самое и в частном случае, думаю. Если, например, однажды я буду ехать в автобусе с каким-нибудь мексиканцем, на которого станут нападать южноафриканцы, то, конечно, я затуплюсь за того, кто в меньшинстве и кто слабее. Американцы, арабы или индусы — не важно, главное — справедливость. Хотя, уверен, и те, и другие, и третьи — в сущности неплохие парни, просто иногда кто-то должен ведь и отвечать за свои поступки.

— Вы, русские, удивительные люди. У вас есть странное чувство заступничества. Но вместе с тем существуют ведь определённые критерии добра и зла. Тот, кто олицетворяет зло, тот и должен нести наказание. Разве не так?

— А кто на Земле олицетворяет зло, Джо?

— Ну… — Стэндфорд замялся, понимая, что весь разговор понесло куда-то не туда.

— Ты затронул очень зыбкую тему, дружище. Всё ещё уверен, что хочешь услышать моё мнение?

— Почему бы и нет, Серж! Давай, просвети меня своими славянскими идеями. Скажи ещё, что у русских есть своё, уникальное предназначение…

— Я бы сказал именно так, но мне на ум не приходит ничего из философии, кроме самых простых истин. По поводу справедливости я рассуждаю проще. Дело не в тонкой грани между добром и злом. Дело в оттенках.

— В оттенках?

— Да. Нет в мире абсолютного зла, как нет и абсолютного добра. Поэтому, когда кто-то клеит штампы, мол, вот тут плохие парни, а эти хорошие, мне всегда странно это слышать. Сегодня ты поступаешь правильно в чьих-то глазах, а завтра какой-нибудь человек уличит тебя в двойных стандартах и обвинит в коварстве. Разве это подход? Удивительно, что, рассуждая о шаблонных критериях, как, к примеру, пытаешься делать это ты, люди до сих пор не перестреляли друг друга на нашей несчастной планете.

Сами не замечая как, Стэндфорд с Ерохиным пустились в долгие рассуждения о роли тех или иных моральных принципов. Время шло незаметно, и лишь звёзды, которые были хорошо видны в иллюминаторах яркими крошечными огоньками, неслись куда-то в необозримой дали, кружась вдоль своих орбит. И казалось, всё пространство бескрайнего космоса прислушивалось к диалогу двух разных, и в то же время, таких одинаковых людей.

— Но ведь есть правила, которые приемлемы для всех. Мы просто пытаемся их придерживаться. Разве Бог не создал людей равными, наделив их основными законами, прописанными в Святых Писаниях — воскликнул Джозеф.

— Я бы с удовольствием с тобой согласился — невозмутимо ответил Сергей, — но так уж устроен мир, что не существует в мире одного на всех Писания, и порой вероисповедания разных народов сильно противоречат друг другу. Что хорошо для одних, не очень-то приемлемо для других. В истории уже были времена крестовых походов и прочих попыток навязать волю одних групп людей другим. Мы все хорошо знаем, к чему это в итоге привело.

— Но так не должно быть, согласись! Однажды всё равно справедливость восторжествует…

— Да-да, знаю-знаю! — не выдержал Ерохин и засмеялся — И тогда хорошие парни обязательно надерут задницу плохим!

— Ты передёргиваешь, Серж!

— Нисколько! Так было во все те времена, что касается…

— Ты хотел сказать — что касается истории Великой Америки?

— Ну, я не хотел так сказать — стал оправдываться российский космонавт.

— Нет, договаривай уже! — вскипел Стэндфорд — Вот всегда вы русские так себя ведёте. Сначала устроите на планете, чёрт знает что, а потом разгребать другим. Разве не по вашей вине всего пару десятков лет назад Индия развязала войну с Пакистном, и атомные бомбы посыпались, как град с небес! Если бы не вы со своим постоянным вето в совбезе ООН…

— Да ты послушай, что сам говоришь, Джо! — не выдержал тут уже Ерохин — Разве не нам, русским потом всегда приходится подчищать за другими после всех их бездумных проделок? Той войны не было бы, если бы не ваши оголтелые подстрекатели из Пентагона!

— Да брось! Именно наши так называемые «бездумные проделки», как ты их называешь, много раз спасали человечество от гуманитарной катастрофы. Мы много сделали благодаря именно такой нашей, неприемлемой для вас, русских, идеологии. Потому что вот там — Стэндфорд указал пальцем куда-то в сторону ближайшей двери, будто собеседник мог его видеть — сейчас как раз находится абсолютное зло, которому не место здесь. Разве эта гадкая тварь не истребила весь наш экипаж? Разве не нужно приложить все усилия, чтобы раз и навсегда уничтожить эту заразу? Что ты скажешь на это, Ерохин?