Станция Араминта

Дальнейшее чтение Глауена подвело его к главе озаглавленной: «Заб Зонк в песнях и истории», в которой была приведена хронология подвигов Зонка и подсчитывалась примерная величина его сокровищ.

«Мог ли кто с ним сравниться? Решайте сами, воспользовавшись образцами его мировоззрения. Вот вам его любимый тост:

«Я воспеваю славу Зонка, Высокого, Полного и Могущественного императора Пространства, Жизни и Смерти, Нынешнего и Прошедшего, Того и Этого, всего Известного и Неизвестного, Вселенной и ее Окрестностей! Слава Зонку! Так будет всегда! Выпьем!»

Когда Зонк подписывался он был более скромен и его подпись была на удивление коротка: «ЗОНК: Первый и последний сверхчеловек».

Из неизвестного, но довольно древнего источника до нас дошел следующий апостроф:

«ЗОНК: Воплощение Феба, Олицетворение все мелодичной красоты. Тот, кто разделял Уискебаух и создал Семь Сигналов Любви!»

Когда с подобными высказываниями спорят, правда должна защитить себя, но не извинениями или сожалениями, а созданием еще более красивых легенд».

Кеди отвернулся от иллюминатора и уселся на стул, вытянув ноги, закинув голову назад и уставившись в потолок. Глауен отложил в сторону книгу.

— А каково твое мнение о Фексельбурге?

— Фексельбург не так уж и плох, — заговорил Кеди монотонным голосом, — А вот сельские районы на самом деле просто тихий ужас. «Реки ила» издают ужасную вонь. Пища мне нигде не понравилась. В городах они сдабривают все блюда странными приправами и овощами, я не думаю, что им и самим-то это нравится, но они это едят, так как это с их точки зрения изысканно. Никто не знает чего от них можно ожидать и не знаешь что делать, когда они придумают что-нибудь новенькое, — Кеди угрюмо хмыкнул, — Фермеры едят хорошо, но Флорест испортил нам всю поездку. Вот тогда-то я и увидел «багровы ил».

— А что такого сделал Флорест?

— Один фермер пригласил нас на свое ранчо и по-королевски накормил нас. Его жена и дети хотели, чтобы мы сыграли для них один или два акта, что мы были готовы сделать, но Флорест, старый скряга, потребовал платы. Фермер только посмеялся и отправил нас обратно в Фексельбург. Все ужасно разозлились на Флореста. Я тогда был готов уйти из труппы немедленно и там же, — Кеди печально усмехнулся, — теперь, я бы хотел остаться у него. Никаких тебе ни тревог, ни страхов! Все знают, что им делать. Иногда, когда Флорест отворачивался, мы проникали к девушкам и играли с ними. Некоторые из них были по-настоящему красивы! Что за веселые времена!

— А вы когда-нибудь выступали в стране Лативлер?

— В стране Лативлер? — нахмурился Кеди, — Это что, у зубенитов? Мы к ним никогда и близко не подходили. Они такие вольности не одобряют, если, конечно, они не бесплатны.

— Странно, — заметил Глауен, — И что их тогда заинтересовало на острове Турбен?

Ответа он не дождался.

В соответствии с расписанием «Камулк» приземлился в космопорте Фексельбурга. Глауен и Кеди высадились и быстренько прошли через все формальности у чиновника, одетого в изящную красную с белым форму.

Чиновник за соседней стойкой несколько раз перевел критический взгляд с одежд Глауена и Кеди на их документы, после чего спросил с вежливой недоверчивостью:

— Вы офицеры полиции Кадвола?

— Так точно, — ответил Глауен, — К тому же мы сотрудничаем с ИПКЦ.

Это не произвело на чиновника никакого впечатления.

— Это для нас не так уж много значит. Мы здесь, в Фексельбурге, не очень-то жалуем ИПКЦ.

— Отчего же?

— Скажем так: у нас несколько другие приоритеты. Они слишком придерживаются правил и лишены всякой гибкости. Но с практической стороны, мы считаем их довольно полезными.

— Очень странно. Обычно ИПКЦ имеет хорошую репутацию.

— Но только не в Фексельбурге. Парти Плок — наш адъютант, или прокурор, или тройной командующий, и настоящий ревностный защитник. Мы здесь должны быть готовы ко всему: все таки большая часть Тассадеро дикие степи! Фексельбург — оплот, а правила в руках дьявола. Если Тройной командир Парти Плок и его ребятки оплошают, то нам никто уж не поможет. Каждой вещи свое место.

— Вполне разумно. Я бы хотел встретиться с этим воинственным Плоком.

Чиновник недовольно посмотрел на одежды Глауена.

— Если вы явитесь туда в таких одеждах, вас выкинут за дверь да еще и вдогонку назовут клоуном.

— А! — воскликнул Глауен, — Я наконец-то понял причину вашего недовольства. У нас потерялся багаж и мы еще не успели заменить потерю.

— Чем быстрее вы это сделаете, тем лучше! Полагаю, что вы отдадите себя в руки способного портного. В каком отеле вы собираетесь остановиться?

— Мы еще не выбрали.

— Позвольте мне посоветовать Ламбервой, который предлагает и полный престиж и высокий уровень. В Фексельбурге мы ультрасовременны во всех отношениях и вы там не встретите никакой безвкусицы или пошлости.

— Довольно убедительно.

— Но помните, всему свое место! Прежде чем идти в Ламбервой оденьтесь достойным образом. «Последний крик» находится как раз напротив Ламбервоя, зайдите туда и они придадут вам приличный вид.

— Какой транспорт наиболее подходит для этого?