Станция Араминта

— Кто именно продал им билеты? Как эти билеты были доставлены? Кто получал деньги? Короче говоря, мы хотим выяснить всю схему.

— Вполне приемлемо. Я прав, Танаквил?

— Думаю, да. Но есть одно предостережение! Я не думаю, что зубениты будут слишком разговорчивы.

— Я тоже так думаю, — сказал Барч, — Они очень ограничены. Вы не сможете возбудить против них дело: у них там, в стране Лативлер, таких законов нет.

— А ваша власть? Именно здесь и может пригодиться ваше сотрудничество.

Барч и Танаквил одновременно рассмеялись.

— В стране Лативлер? Или в стране Вармуз? В любой из Отдаленных стран? — Барч указал большим пальцем в сторону ближайшего стола, — Видишь вон ту престарелую леди в забавной зеленой шапочке?

— Прекрасно вижу.

— Она имеет такую же власть в стране Лативлер, как и я. А короче, никакой. Мы сохраняем спокойствие в стране Фексель, но не дальше.

— Но есть одно исключение, — поднял палец Танаквил, — мы считаем, что несем ответственность за туристов, которые приехали сюда для отдыха или поиска сокровищ и остановились во Фексельбурге. Если кочевники нападут на туристический караван, они будут сурово наказаны. Но это, вряд ли, назовешь полицейской работой, к тому же такое в наши дни случается редко.

— Именно так, — согласился Барч, — Туристический бизнес нам очень важен, и кочевники впитывают это вместе с молоком матери.

— А как же зубениты? Ведь живут же они по каким-то законам?

Барч с улыбкой покачал головой.

— Они живут в тени Погановской точки, а семинария Мономантики осуществляет всю необходимую власть. Вдали от Поганской точки в открытой степи все правосудие заключается в том, что с тобой сделают, когда поймают. Таковы законы жизни на Тассадеро.

— Думаю, что в особо трудной ситуации вмешивается ИПКЦ, — заметил Глауен, — В конце концов, Законы Гаеана распространяются на всю Сферу, включая и страну Лативлер. К стати говоря, мы сотрудники ИПКЦ.

— ИПКЦ во Фексельбурге непредсказуемо, — пожал плечами Барч, — Иногда с командиром Плоком очень трудно иметь дело. Он, скажем так, ищет свои пути.

— Один человек, не буду уточнять кто именно, — вмешался Танаквил, — в разговоре о нем однажды даже употребил слово «заносчивый».

— Печально слышать, — посетовал Глауен, — И все же, так как мы агенты ИПКЦ, то нам надо будет нанести ему визит вежливости. Но при этом, мы будем иметь в виду ваше замечание.

— Есть еще одна довольно деликатная сторона этого дела, насчет которой, мне необходимо получить совет, — задумчиво сказал Барч, — Подождите минутку, я позвоню своему начальству.

Барч направился в другой конец фойе к телефону.

— И что это за такая внезапная деликатность? — поинтересовался Кеди у Танаквила.

— Дело в том, что если разозлить зубенитов, то они могут доставить большие неприятности. Ребята из семинарии Мономантики действительно очень странные. Мы из всех сил стараемся не раздражать их, так как не хотим, чтобы они вдруг оскорбились и отыгрались бы на туристах.

— И как они могут это сделать? — поинтересовался Глауен.

— Есть способы, которые окажутся болезненными для всех сторон. Например, дюжина туристических караванов идет на поиски сокровищ Зонка или просто направляется в Отдаленные страны. Зубенитам достаточно установить ворота и назначить пошлину, или потребовать чтобы каждый турист забрался на Поганскую точку и получил письменное разрешение на въезд и заплатил пошлину в двадцать солов. Или они могут обязать туристов выучить Мономатический Синтораксис, да еще дюжину разных пакостей, и вскоре туристические маршруты, по крайней мере, в районе Поганской точки будут в далеком прошлом.

Вернулся инспектор Барч.

— Мое руководство дало разрешение на то, чтобы мы оказали вам всякое содействие. Они надеются, что вы будете держать нас в курсе ваших действий и, особенно, результатов ваших поисков. Они советуют вам быть предельно тактичными, когда вы будете иметь дело с зубенитами. Семинария Мономантики является философским центром зубенитов, и чем-то вроде правительства. Мы постараемся оставаться в тени. Мы стараемся как можно реже иметь дело с зубенитами, и для этого у нас есть очень резонные основания.

— Значит, если они откажутся отвечать на наши вопросы, мы не можем пригрозить им осложнениями со стороны полиции Фексельбурга?

— Это будет глупо, нежелательно, бесполезно и окажется пустой тратой сил.

— Объяснение более, чем ясное.

Барч и Танаквил встали.

— Было очень приятно поговорить с вами, — сказал Барч, — Желаем вам удачи в вашем расследовании.

— Я полностью присоединяюсь к своему коллеге, — добавил Танаквил.

Инспектора полиции удалились. Глауен проследил, как они пересекли фойе.

— Они вполне ясно объяснили свою позицию, — сказал он Кеди, — Они очень не хотят, чтобы мы общались с зубенитами, но так как не могут на остановить, то предпочитают изобразить сотрудничество.

— Мне кажется они неплохие ребята, — отозвался Кеди.

— У меня сложилось такое же впечатление, — согласился Глауен и встал.

— Ты это куда? — спросил Кеди с внезапной подозрительностью.

— Вон туда, к стойке.