Станция «Гермес»

— Разумеется… Наш центр представляет собой довольно большое предприятие. Кроме духовных практик, мы занимаемся животноводством, работаем на органической ферме, устраиваем свадьбы и праздники… А мои управленческие возможности ограничены этим, — он перевел взгляд на свой посох.

— А ритуалы, костры — это все зачем?

Тот усмехнулся.

— Оказалось, что подобная мифогенная модель имеет спрос на рынке услуг. В игровой форме раскрываются личные качества подчиненных, укрепляется мотивация и снижается риск кадровых потерь… Если интересно, могу дать контакты нашего представителя.

— Значит, ваши люди вовсе не живут в пещерах?

— Ни в коем случае! — заверил его отец Авгий. — Да и как там жить? Антисанитария, грязь и сырость… Хотя да, пещеры нас интересуют. Это место духовной силы, откуда мы черпаем энергию…

Откуда-то из-за курятника вдруг появилась высокая светловолосая дивчина в белой узорчатой сорочке и белой же юбке до пят. На усыпанном конопушками лице сияли громадные синие глаза.

— Вот, кстати, и ваша спасительница, — сказал хромой. — Позвольте вас познакомить… Зорька вместе с Пеструхой обнаружили вас и привезли к нам. Я надеюсь, что вы не в претензии, — он улыбнулся, открыв крупные белые зубы. — Ближайшая больница находится в Мелогорске, а путь туда слишком долог. Мы решили оказать вам первую помощь своими силами…

Значит, это был не сон! Вот кто ему тогда привиделся…

— Так меня сюда… принесли? — неловко спросил Антон. Он сгорал от неудобства, ощущая на себе неотрывный взгляд сияющих глаз.

— Зоренька, расскажи нашему гостю, как все произошло.

— Я его на холку посадила, — неожиданно низким голосом сказала девушка со странным именем Зорька, ласково глядя на Антона. — Он и не тяжелый совсем, сидит себе и сопит. Пеструха хотела его бросить, а я не дала.

— Подожди, животинка моя, ты уж с самого начала расскажи.

— Мы утром в лесу паслись, — сказала девушка, — ягод с травами набрали, чабреца, солодки. Когда вышли к Березнянке, глядь — он лежит в траве у околицы. Испугались, а ну как мертвяк, не дышит. Нет, гляди, живой, только белый. Пеструха говорит — зырь, мобильный. Я говорю — дура, что ли. Человек лежит весь белый, спасать надо, а ты…

Антон машинально потянулся, проверил — мобильник был на месте. Кстати, и пакет с деньгами по прежнему находился за ремнем. Однако…

— Говорю Пеструхе — не трожь, — продолжила она. — Мы его домой, кисляком отпоим. Жалко, если помрет. Она говорит — кто понесет, он же килограмм сто? Говорю — я понесу. Я Буренку несла, когда у нее щепка в копыте застряла.

В голове у Антона все запуталось. Зорька несла Буренку? Это о чем вообще? Что у них за имена такие странные, как клички у коров?

Отец Авгий опередил его.

— Я догадываюсь, о чем вы хотели бы спросить… — с улыбкой сказал он. — Дело в том, что наши братья и сестры носят имена тех животных, за которыми ухаживают. Человека и животное, что связаны одним именем, мы называем идеальной парой. Мы верим, что после смерти сестры Пеструхи ее душа перейдет в тело ее сестры-коровы, и наоборот.

— Я этой сестре-корове так и говорю — как же его оставлять? — продолжала девушка Зорька. — Он тихонько лежал, потом глаз открыл. Я ему говорю — живой? А он говорит, живой, потому что это истина, а истина есть субстанция. Еще говорит, есть верхний мир, а есть нижний, только к нему ключ нужен, а в нижнем мире есть солнце, которое по-настоящему камень, а из камня растет стебель. А стебель это совершенство, из которого тоже кто-то растет, только я забыла…

Антон закрыл глаза, представив себе картину, как он лежит в какой-то канаве и несет эту чушь, по неизвестной причине застрявшую у него в голове.

— Ну, это я, пожалуй, на солнце перегрелся…

— Солнце, говорите? — переспросил отец Авгий. — Верхний мир? — теперь он с нескрываемым интересом и даже некоторой тревогой смотрел на Антона. — Любопытная космогония, хотя и не слишком оригинальная…

— Он и про богов говорил, — заметила девушка по имени Зорька, очевидно, довольная тем, что ей досталась роль важного свидетеля.

— Это каких же богов, Зоренька? — осведомился хромой.

— Да всяких… — сказала та. — Он, как на холке у меня ехал, все мычал, как теленочек, но я разобрала. Гермес, говорит, Зевс, Аполлон… и другие. Они, говорит, ключ к нижнему миру.

— Гермес? — удивился отец Авгий. — Вы говорите, Гермес?

Антон замялся.

— Сам не понимаю, что это значит. Бредил, наверное…

Он увидел, как желваки на скулах отца Авгия задвигались. Черные глаза вперились в него пронизывающим взглядом.

— Удивительное совпадение, — пробормотал он. — Поразительно! Сначала ключ к нижнему миру, затем стебель, растущий из камня, а теперь Гермес!.. Что же это может значить?

Нахмурившись, он сделал знак Зорьке и та скрылась так же внезапно, как и появилась. Пожалуй, дисциплина в коллективе просветленных была не хуже, чем в прусском гренадерском полку. Недаром их главарь не расставался со своей палкой…

— Мне показалось, что вы спешили, — вдруг сказал хромой. — Я провожу вас.