Станция Одиннадцать

Кларк закрыл глаза. Вверху, на телеэкранах, по-прежнему шли новости, но смотреть их было невыносимо. Груды мешков с телами, беспорядки, закрытые больницы, бредущие по автострадам беженцы с потухшими взглядами. Думай о чем-нибудь другом. Не о будущем, так о прошлом. Танцы с Артуром в Торонто в молодости. Сладкий апельсиновый напиток «Орандж Джулиус», который попадался ему только в канадских торговых центрах. Шрам на руке Роберта, чуть выше локтя, где он заработал скверный перелом в седьмом классе. Букет тигровых лилий, который Роберт прислал в офис Кларка на прошлой неделе. Роберт по утрам — за завтраком он любил читать какой-нибудь роман. Кларк еще никогда не встречал столь культурной привычки. Спит ли Роберт сейчас? Или пытается покинуть Нью-Йорк? Метель успокоилась, и на крыльях самолетов остался плотный слой снега. Никаких машин-деайсеров, следов шин, отпечатков обуви. Все наземные работники покинули аэропорт.

На следующий день Кларк вдруг моргнул и понял, что уже какое-то время пялится в пустоту. Ему начало казаться, что опасно отпускать собственные мысли на волю, поэтому он попытался сесть за работу и перечитать отчеты, однако так и не смог сосредоточиться. Вдобавок и цель, и все люди, которых он опрашивал, вероятно, мертвы.

Кларк взялся за газету, предполагая, что с ней будет проще, чем с отчетами. Перечитав некролог, он осознал, что мир, в котором умер Артур, остался где-то в прошлом. Кларк потерял старейшего друга, но, если верить теленовостям, все в этом аэропорту кого-то лишились. Кларка вдруг охватила щемящая нежность к застрявшим вместе с ним людям, к этой сотне незнакомцев. Он свернул газету и окинул их взглядом. Люди спали или маялись от бессонницы на скамейках и ковровом покрытии, мерили помещение шагами, смотрели на телеэкраны или на свои карманные гаджеты, глядели на пейзаж из снега и самолетов за окном. Все ждали, что будет дальше.

43

Первая зима в аэропорту Северн-Сити.

На второй день люди слегка оживились, когда кто-то узнал Элизабет и Тайлера.

— Эх, телефон… — расслышал Кларк печальные слова молодого человека двадцати лет с падающими на глаза волосами. — Господи, ну почему телефоны не работают? Так жаль, что я не могу об этом твитнуть.

— Ага, — уныло согласилась его девушка. — Знаешь, типа «ничего такого, просто конец света, а я зависаю с сынком Артура Линдера».

— Верняк, — согласился парень.

Кларк отошел от них, чтобы не заразиться этим сумасшествием, хотя позже, в более снисходительном настроении, понял, что они наверняка просто были в шоке.

К третьему дню торговые автоматы опустели, а батарея «Нинтендо» наконец разрядилась. Тайлер безутешно рыдал. Девочке, которая искала эффексор, стало совсем плохо. Абстиненция, пояснила она. Ни у кого в аэропорту не нашлось нужного ей лекарства. Поисковая группа прошлась по всем помещениям, в том числе административным, и обыскала ящики столов. Затем даже вышли наружу и, вскрыв дюжину автомобилей на парковке, порылись в бардачке и багажнике каждой машины. Они нашли немного полезных вещей вроде запасной обуви и теплой одежды. Однако на фармацевтическом фронте им удалось добыть лишь обезболивающие, антациды и пузырек таинственных таблеток. Кто-то предположил, что их пьют от язвы желудка. Та девочка все это время лежала на скамейке, дрожащая и взмокшая. Она говорила, что от каждого движения в голове что-то вспыхивает.

Люди пробовали набрать девять-один-один на телефоне-автомате, но никто не взял трубку. Выйдя из здания, они глазели на заснеженную парковку и дорогу, исчезающую за деревьями. Но что могло быть там, вдалеке, кроме гриппа?

Дикторы новостей не называли происходящее концом света открыто, однако слово «апокалипсис» уже то и дело звучало.

— Столько людей… — тихо произнес Кларк, обращаясь к воображаемому Роберту.

Тот не ответил.

Тем вечером они вломились в мексиканский ресторан и приготовили щедрый ужин из мясного фарша, чипсов и сыра. Некоторые испытывали смешанные чувства. Да, очевидно, что их бросили в этом аэропорту, все голодны, а служба девять-один-один не работает. С другой стороны, никто не хотел считаться вором.

Проблему решил коммивояжер по имени Макс:

— Слушайте, да расслабьтесь вы уже, черт возьми. Я заплачу за все с кредитки.

Он широким жестом достал из бумажника карту «Американ экспресс» и оставил ее возле кассового аппарата, где она пролежала нетронутой еще девяносто семь дней.

На четвертый день еда в мексиканском ресторане закончилась, как и в забегаловке с сэндвичами в зале «С». Той ночью люди впервые развели костер на асфальтированной площадке, использовав журналы и газеты из киоска, а также деревянную скамейку из зала «А». Кто-то ограбил комнату отдыха, и все напились шампанским под апельсины и закуски. Кто-то предположил, что костер могут заметить из пролетающего самолета или вертолета и спасти их, но на безоблачном небе не показалось ни огонька.

Его последний апельсин.