Станция "Самосуд" (СИ)

С видом победительницы Рида вошла в госпиталь и максимально вежливо уточнила у деда в регистратуре насчет посещения Дориана Бренана. С кислой миной он отправил ее на второй этаж правого крыла. Когда она поднялась по лестнице, из самой дальней палаты, чудом не хлопая дверью, вышел ее старый знакомый и, по совместительству, лечащий врач Дориана. Остановившись перед дверью, он выдохнул, выпрямился и только тогда заметил визитершу.

— Рида! — приветственно махнул он рукой. — Рад тебя видеть! Не думал, что скажу это, но кататься к вам домой, чтоб его осмотреть, было проще и приятнее, — он искоса посмотрел на бежевую дверь палаты.

— И тебе привет, Тарлин, — она улыбнулась колдуну. — Я еще после первого раза заподозрила, что надолго тебя не хватит, — ловким движением она вынула коньяк из сумки. — Я знала, кого мы отправляем сюда. И пока ты любезно лечишь моего брата, я столь же любезно полечу твои нервы, — они рассмеялись.

Тарлин многозначительно похлопал по плоским карманам кителя и неловко развел руками:

— Очень мило, но положить некуда, — беззлобно усмехнулся он. — Заскочишь потом ко мне в кабинет, а то неудобно… благодарности в коридоре принимать!

— Упс! — девушка примирительно подняла одну руку, другой убирая бутылку в сумку. — Все поняла! Как он там? Ну помимо того, что ноет из-за твердой кровати, плохой еды и жутких щипцов, что привиделись ему в ночи?

— Волдыри сошли. Кожа воспалена и шрамы останутся, но, в целом, все быстро заживает. Я бы даже сказал, что его ткани регенерируют просто с удивительной скоростью! Будто колдуна, а не человека обхаживаю, давно такого не встречал, — он что-то пометил в карточке пациента, а после показал Риде результаты последнего осмотра, будто она в этом что-то понимала. — С ногой, понятное дело, хуже. Ему изрядно досталось на той станции. Ладно, пойду я. Ты ведь не меня проведать пришла, — Тарлин с улыбкой кивнул на дверь. — Заскакивай после смены или на выходных!

— Обязательно!

Мужчина развернулся на каблуках и направился в палату через пару дверей, а Рида без стука вошла к брату. Одиночная палата, приспособленная больше для инфекционного карантина, чем для физически травмированных. Обычная металлическая кровать, белая тумбочка и стул. Скромно. Дориан полусидел на кровати и листал какую-то замусоленную книжку, которой, судя по круглому, рельефному отпечатку что-то подпирали. Рида закрыла за собой дверь и остановилась перед ней, сложив руки на груди.

— Дориан, я же вижу, что у тебя взгляд в одну точку уперт.

Спустя пару минут Дориан с важным видом оторвался от книги и вопросительно посмотрел на сестру. Темные волосы растрепаны, будто у ежа иголки напились, бинты с торса сняли, под глазами круги, взгляд умный и загадочный, словно не из этой палаты сейчас выбежал врач с уничтоженными нервами.

— Ну что, кошмар медперсонала, ты чего устроил, что от тебя даже Тарлин сбежал? — Рида скинула куртку и положила ее на широкий подоконник.

Дориан кивнул на стул, приглашая сесть.

— Да ничего, — он осторожно пожал плечами, — я уже привык, так что последние пару дней невероятно мирный. А твой Тарлин минут сорок не мог понять, как я себя чувствую и как дальше лечение продолжать! — отвел взгляд Дориан, но скрыть толики самодовольства не смог. — Все утро меня по процедурным и рентгенам катал.

— То есть ты сорок минут мурыжил человека, вместо того, чтобы просто сказать ему, что с тобой не так? Он, по-твоему, телепат, чтоб понять, где у тебя что болит, мутит и ноет? Ожоги хотя бы видно…

— А что? Он же колдун, — Рида бросила на него испепеляющий взгляд.

— Знаешь, то, что тебя в детстве из-за той заразы в одиночную палату без права посещения положили, еще не повод доставать единственного врача, который с пониманием к этому относится и готов тебя терпеть, — проворчала девушка, скорчив ехидно-недовольное лицо, села на стул и стала копаться в набедренной сумке.

Дориан вжался в подушки, с трудом удержавшись от болезненного шипения — ожоги все еще саднили.

— С чего ты вообще взяла…

— Мне-то не пять лет было, — фыркнула она, откидываясь на несуществующую спинку и тут же восстанавливая баланс, — я помню, какую истерику маленький Дори закатил нам и «злым тетям и дядям» в белых кителях, когда мама сказала, что ей не разрешили лечь вместе с тобой, — Дориан скривился и покачал головой. — Мать тебя потом у школьного психолога чуть не прописала. Но, видать, не помогло, — она ядовито захихикала, ловя одну из подушек. — Ладно, разбойник, я ж не за этим. Лови лекарство! — она выудила из кармашка сумки маленький бумажный пакетик сарцина и швырнула его на постель к брату.

— Подкупить меня хочешь? — Дориан хитро прищурился, взял пакетик и принюхался. — С ягодами? Ладно, у тебя получилось!

— Пф, подкупать тебя еще! На, — она передала ему какую-то тонкую книжку, больше похожую на брошюрку.

Он поднес книжку к лицу, близоруко щурясь. Рука невольно потянулась к тумбочке за очками, которые в обычной жизни он не носил, но над оформлением книжки и текста в ней работал явно какой-то садист.

— Что это? Методичка?