Star Wars: Эпизод III: Месть ситхов

– Красиво, правда? - негромко спросил он. Падме вздрогнула, будто он ткнул в нее иголкой.

– Анакин!

– Прости,- улыбаясь, он вышел из густых теней.- Я не хотел тебя пугать.

Она прижала ладонь к груди, как будто хотела удержать готовое выпрыгнуть сердце.

– Нет… нет, все в порядке. Просто… Анакин, тебе нельзя быть здесь. Еще день…

– Я не мог ждать, Падме. Мне надо было увидеть тебя,- он взял ее за руку.- Отныне ночь продлится вечно… как я мог прожить без тебя?

Теперь ее ладонь упиралась ему в грудь.

– Но на нас смотрит миллион народа, а ты - очень известный человек. Пойдем внутрь.

От перил он послушно отошел, но внутрь заходить не стал.

– Как ты себя чувствуешь?

Ее улыбка могла затмить рассвет на Татуине, когда Падме взяла ладонь Анакина - живую, из плоти - и прижала к своему животу.

– Он пинается.

– Он? - повторил негромко Скайуокер.- Я думал, ты приказала медицинскому дроиду не портить сюрприз.

– Дроид мне ничего не говорил… Это… - улыбка стала хитрой.Материнский инстинкт.

Анакин почувствовал толчок в ладонь и рассмеялся.

– Материнский инстинкт, да? Так крепко толкается? Определенно девочка.

Падме положила голову ему на плечо.

– Анакин, идем внутрь. Скайуокер потрепал ее локоны.

– Я ненадолго. Заскочил по дороге на встречу с канцлером.

– Да, я слышала о твоем назначении в Совет. Анакин, я так горжусь тобой.

Скайуокер поднял голову, нахмурившись. Зачем ей понадобилось говорить об этом?

– Нечем тут гордиться,- сказал он.- Обычные реверансы Совета и канцлера. А я просто вляпался в самую середину.

– Но быть избранным в Совет в твоем возрасте…

– Меня засунули в Совет, потому что у них выхода не было. Потому что канцлер им приказал, а ему Сенат отдал контроль над джедаями,- голос его понизился до басовитого рыка. - И потому что они думают, будто сумеют воспользоваться мной против него.

Взгляд Падме стал необычно далеким и задумчивым.

– Против него? - повторила она.- Джедаи не доверяют канцлеру?

– Ерунда. Мне они тоже не доверяют,- губы Анакина сложились в горькую тонкую линию.- Мне отдали кресло в Совете, но и только. Магистром меня не сделали.

Падме вернулась в реальность и улыбнулась.

– Терпение, любимый. В свое время они поймут, на что ты способен.

– Они уже поняли, на что я способен. И боятся моих способностей,раздраженно произнес Скайуокер. - Но дело даже не в этом. Как я сказал, политические игры.

– Анакин…

– Я не знаю, что происходит с Орденом, но что бы это ни было, мне это не нравится,- он покачал головой.- Эта война разрушает все, что поддерживала и за что выступала Республика. За что мы сражаемся, а? Стоит ли оно того?

Падме грустно кивнула, отошла прочь.

– Порой даже я спрашиваю, на правой ли мы стороне.

– Правой ли стороне?

То есть все мои поступки - впустую? Он продолжал хмуриться.

– Ты не серьезно.

Падме отвернулась и теперь обращалась, скорее, к пространству за перилами, невидимым зрителям.

– Что, если демократии, за которую мы сражаемся, более не существует? Что, если сама Республика стала тем самым злом, против которого мы боремся?

– Ну вот, все сначала,- Анакин, все более раздражаясь, отмахнулся от ее слов. - Я слышу эту чепуху со времен Геонозиса. Не думал, что придется выслушать ее от тебя.

– Несколько секунд назад ты говорил то же самое!

– Где была бы Республика без Палпатина?

– Я не знаю, - призналась она. - Но не уверена, что там было бы хуже, чем здесь.

Все опасности, все страдания, все убийства, все мои друзья, отдавшие свои жизни?.. Все - впустую? Анакин сдержал норов.

– Все жалуются, что у Палпатина слишком много власти в руках, но никто ничего не предлагает. Кому вести войну? Сенату? Ты в Сенате, ты знаешь этот народ… скольким из них ты доверяешь?

– Я знаю только, что все идет неправильно. Наше правительство движется не в том направлении. Ты сам это признаешь, ты сам только что это сказал!

– Я говорил другое. Я просто… устал, вот и все. От всей этой политической дряни. Иногда я предпочел бы вернуться на фронт. Там по крайней мере я знал, где плохие ребята, а где хорошие.

– Я начинаю опасаться,- ответила Падме,- что, возможно, знаю, кто плохой парень здесь.

Скайуокер прищурился.

– Ты говоришь как Сепаратист.

– Анакин, всей Галактике известно, что граф Дуку мертв. Самое время дипломатическим способом решать конфликт, а вместо этого мы воюем еще интенсивнее! Палпатин - твой друг, он прислушается к тебе. Когда встретишься с ним, попроси его во имя простых правил хорошего тона прекратить огонь…

У Скайуокера окаменело лицо.

– Это приказ? Падме заморгала.

– Что?

– Мне слово дадут или нет? - он шагнул к ней.- Мое мнение считается или нет? Что, если я не согласен с тобой? Что, если я думаю, что Палпатин поступает верно?

– Анакин, сотни тысяч существ умирает каждый день!

– Идет война, Падме. Мы ее не просили, помнишь? Ты была там.., может быть, нам тогда, на арене, тоже надо было дипломатично решать конфликт?

– Я… - Падме съежилась, стараясь укрыться от того, что увидела во взгляде Скайуокера; она только моргала, сведя брови. - Я лишь просила…

– Все только просят. Все что-то хотят от меня. А если не получают желанного, я - плохой!