Старая добрая война

— Да, — отрезал Шмелев, — если только я сам или Шаран не отдадим другой команды в ходе зачистки. Без отдельной команды задача — взять капитанов живыми. Если больше нет вопросов — свободны.

Командиры отделений разошлись по оврагу.

— Ты реально считаешь, что не посылаешь отделение Василевского на верную смерть? — оставшись со Шмелевым наедине, спросил Шаран.

— Нам надо на какое-то время связать Шрамко и его друга позиционным боем, чтобы все их внимание было сосредоточено на отделении Андрия, дабы подойти к их позиции с флангов. А как подойдем, так навалимся на них всеми силами, и они будут нашими. Это стоит того, Гнат, даже ценой отделения Василевского.

— Согласен. Но как бы Василевский чего не выкинул при подходе к Гале.

— Что, например?

— При первых же выстрелах офицеров отдаст приказ своим залечь. И ни шагу вперед. Он ведь тоже не идиот, подставляться под пули.

— Ты прав во втором, Гнат. Андрий не идиот, самому подставляться под пули, но до остальных ему особого дела нет. Он же понимает, что если из-за него сорвется штурм с флангов и офицерам удастся скрыться, положив половину взвода, то ему конец. Сами парни не простят ему такой подлянки, так что отделение он не положит на землю при первых же выстрелах, будет продвигаться вперед, а вот сам спрячется за спины бойцов. Он уже делал так, в Рытвино. Помнишь?

— Ты имеешь в виду, как он выставил перед собой двоих молодых, когда в село внезапно влетела БМП «ватников»?

— Да. До того момента он шел во главе отделения, расстреливая всех, кто по дурости появлялся во дворах, на улице и в окнах домов. Чувствовал себя суперменом до появления ополченцев. Когда же увидел их БМП, сразу нырнул в первый проулок, выставив перед собой новобранцев. Тех «сепары» в момент нашпиговали свинцом, Василевский же вышел и даже не был ранен. Так же он поступит и сейчас. Натура людей за короткий срок не меняется.

— По-моему, она вообще не меняется, — усмехнулся Шаран. — Кто был «крысой», тот «крысой» до конца дней своих и останется. И наоборот. Ты правильно сделал, что выставил Василевского вперед.

— Знаю! Но хватит болтать, иди к Сарчиму, я доложу о принятом решении Лавричу и выйду к Кочуру. Тогда и начнем синхронное выдвижение.

— Понял. До встречи в прекрасной, богатой и цветущей деревне Гала?

— Да, Гнат. Когда-нибудь она вновь будет и богатой, и цветущей, только без русских, евреев, мадьяр, поляков и прочего мусора. Когда здесь будут жить украинцы.

— Так ты же сам русский!

— Это мне отец фамилию подарил, он был полукровка, но с русской фамилией, мать же с Западной Украины, я уже подал бумаги и скоро получу документы на Георгия Шмеля.

— Ясно. Пошел я.

— Удачи.

— Взаимно.

Шмелев связался с ротой.

— На связи! — ответил командир.

— Лавр! Шмель!

— Да понял я, что Шмель! Говори!

Шмелев просто доложил о принятом решении.

Федор Лаврич, ярый нацист, прадед которого лично знал Степана Бандеру и даже обретался где-то в его окружении, выслушав взводного, сказал:

— Решение утверждаю. Действуй, Шмель!

— До связи, Лавр!

— Давай! Ни пуха!

Шмелев не стал посылать Лаврича к черту. Тот шуток не понимал совершенно и мог отреагировать непредсказуемо. Он забрал автомат и двинулся ко второму отделению, которое перешло ближе к роще. Ровно в 3.35 основная часть банды карателей начала обходной маневр.

Середин и Шрамко осмотрели полуразрушенный дом. Место, с точки зрения обзора подступов от дороги и реки, идеальное, вот только ненадежны сохранившиеся стены и балки перекрытия в большой комнате, где имелись два окна. Вернее, два оконных проема, ни рам, ни тем более стекол в частично уцелевших домах Галы не было. Не было и ни одного целого дома.

Середин прошел к оконному проему:

— Обзор отсюда изумительный. Дождь кончился, все поле до дороги просматривается.

Шрамко сел на непонятно как оказавшийся в комнате ящик из-под водки.

— Интересно, сдал нас Щербина?

— Он вряд ли, вот только главарь банды карателей, которых Кучеренко вывел в овраг, наверняка понял, как было дело и что твой зам не брешет.

— А это значит, скоро взвод роты «Буг» придет в гости.

— Их двадцать рыл, если считать водителя «шишиги» и главаря. Нас двое. Расклад не в нашу пользу.

— Будь на твоем месте другой, никакого отряда не потребовалось.

— Будь на моем месте другой, вообще ничего не было бы.

— Тоже верно.

— Смотрю, Диман, настроение у тебя хреновенькое, — заметил Середин, глядя на Шрамко.

— А какое оно может быть? Ведь теперь я предатель своей страны, хотя, сам знаешь, не предавал.

— Неужели ты думаешь, что Кучер планировал только меня взять?

— А кого еще?

— Да он бы и тебя подставил. Взять офицера ополчения — это хорошо, но мало. Другое дело, и офицера взять, и предателя в собственных рядах разоблачить. А именно предателем заведомо планировал Кучеренко тебя выставить. Более того, он все представил бы так, что ты вышел на меня, дабы сдать вам свой пост и уйти на нашу сторону. А он такой крутой, разгадал замысел противника. Так что, Диман, СБУ держало бы нас до трибунала в одной камере. Но меня еще могли обменять, а вот тебя нет.