Старая переправа

Кстати, отдал за еду целую монету, да понятно, это обязательная плата за пребывание здесь. Но эта экспедиция пока приносит только расходы, серебряную отдал за фляжку, медную сейчас за еду. Ещё рюкзак бы не порвался. А то точно с такими заработками по миру пойдёшь. Да и Лахтик пожрал и в номера слинял, а остальные ушли угол полуразваленного дома занимать, оставив Данилу одного. Тот для проформы погулял по магазинам и теперь шёл заступать на службу. Было немного обидно, конечно, почему все спать, а ему работать?

Охранник на воротах без разговоров передал его разводящему. А тот повёл его на одну из уцелевших крыш. Здесь была сколочена кибитка, вот в этой кибитке ночевали те, кому повезло охранять периметр в эту ночь. Но, в принципе, Данил устроился лучше остальных своих соотрядовцев, они на голой земле или на камнях спали. А тут комфорт.

В кибитке даже не пришлось ни с кем здороваться, все уже сопели. Улёгся и он, положив пухлый и неудобный рюкзак под голову. Разводящий во время пути всё разъяснил короче некуда.

Дежурить два часа, разводящий разбудит, задача – охранять эту крышу, в случае чего тут есть фонарик, можно подсветить. Да и вообще, пришлый как новичок на подхвате, единовременно дежурят по двое, так что, если возникнут вопросы, напарник объяснит.

Ни неудобный рюкзак, ни ружьё с палицей, которые обнимал Данил, не помешали моментально уснуть.

Почуяв толчок в плечо, он тут же сел, надев на шею ремень ружья, а на плечи рюкзак и палицу. И продолжал сидеть, смотря непонимающим взором на разводящего.

– Время! Вот с ним заступаешь в караул. – И разводящий показал на заспанного мужика, сидевшего точно так же, как и Данил, уставившись непонятно куда. Вот только после этих слов до Данила дошло, где он находится. И откуда идёт приглушённый свет.

Когда вышел вслед за разводящим на свежий воздух, сразу стало понятно, какой спёртый воздух был в кибитке и как хорошо тут, на крыше. Но те, кого менял Данил, с радостью юркнули в тёплую кибитку, хоть и со спёртым воздухом.

– Вот фонарь, включается вот так. – Разводящий изобразил поворот ручки. – Понятно?

– Понятно.

– Просто так фонарик не включать, на искусственный свет всякая нечисть сбегается.

Данил приподнял фонарик – ничего себе устройство. В этом фонарике килограмма три, не меньше, да и размером с пылесос. Похоже, у них стандартный элемент питания что в дом, что в машину или винтовку вставляется.

– Есть вопрос.

Если что-то Данила мучило, какие-то непонятности, то он не стеснялся спрашивать, даже если выставлял себя дураком, но лучше спросить, чем быть дураком в каком-то вопросе.

– Валяй.

– А если на этой батарейке квартира полгода освещается, то сколько просветит этот фонарь?

– Вопросы нужно задавать по теме, – укорил его разводящий. Данил уже подумал, что не получит ответа, но ответ прозвучал: – В фонари вставляют выработанные батареи после использования в шагоходах, поэтому максимум месяца три работы, если включать редко.

И разводящий ушёл, унося приглушенный свет фонаря, прикрытого каким-то мешком. Сразу стало темно, и холод начал пробираться под оторванные рукава тужурки.

– Слушай, я в туалет быстро сгоняю, тут всё равно ничего не происходит, поисковики выбивают нечисть на несколько километров вокруг, так что до утра не появится никто.

– Ну иди.

Напарник тут же слинял и растворился в темноте, скинув рюкзак и оставив на попечение Данилу. Данил тоже скинул рюкзак и повесил ружьё на плечо. Походил туда-сюда, с лавочками в этом мире напряжёнка. Он понял уже, почему – потому что лавочки – это дрова. Причём дрова готовые, деревья тут росли, но деревья нужно пилить и рубить. А лавочку нужно только сломать.