Старая развилка (СИ)

Итак, не откладывая на потом, Конфетти отправилась на кухню за ножом, но почему-то затормозила перед последним поворотом. Задумалась о чем-то, что-то ощутила: тонкое, как паутина, бесцветное, но такое же липкое. Запуталась в нем и остановилась.

Потом прислонилась спиной к стене и прислушалась к доносящимся из кухни звукам.

Текли минуты, сквозь грохот посуды неслись разговоры об обыденных мелочах, Конфетти расслабилась, приходя в себя и недоумевая — что вообще произошло? Ей уже мерещиться даже на пустом месте?

Она почти отлепилась от стены, чтобы, наконец, зайти в кухню, когда раздался топот бегущих ног, а после грохот падающего тела. Однако никаких криков не последовало.

— Что случилось? — испугано заговорила одна из кухарок.

— Там это… это… — голос прерывался и Конфетти с трудом узнала женщину, приносившую наложницам еду, — новенькая девка… померла.

— Что? — срывающимся голосом переспросила кухарка.

— Захожу — а она в судорогах бьется… Изо рта пена зеленая… Хотела подхватить — не удержала. Я даже не успела испугаться, а она еще как дернется и замерла… А рядом с ней коробка из бересты, где деревенские медовые сладости хранят… Думаю, съела чего-то.

— Так, — строго сказала кухарка и замолчала.

— Что ж будет, — заскулила прибежавшая, — скажут еще, что я виновата, что меня подговорили… Хозяин все ждал, когда ей лучше станет, все ходил, смотрел. А я ведь ни при чем! Ничего ей не давала. Как доказать-то?

— Иди к хозяину, — подумав, решила кухарка. — Сама иди, скажешь все как есть. Что ее отравили. Кстати, никто не приметил, с кем новая виделась?

Пару минут молчания.

— Я заметила, — подала голос третья, самая толстая и неухоженная баба, постоянно смотревшая на Конфетти с завистью. Было бы чему завидовать… — После обеда от нее эта белобрысая выходила. Ругалась грязно, глазами зыркала, что ведьма, ну как обычно…

— Значит, она и отравила, — быстро установила истину кухарка.

— Беги быстро к хозяину! — прикрикнула на разносчицу еды. Тут же раздался топот ног.

Конфетти, придерживаясь за стену, поплыла в сторону черного выхода. Мимоходом прихватила одно из сложенных у выхода одеял, которые оставили для завтрашней стирки.

Выходов с территории двора за ворота было два. И хотя наложницу не пустят за забор, не стоит и пытаться, Конфетти вышла во двор и свернула в узкий проулок слева, между длинным зданием и забором. Прошлась по нему до самого конца и попала к дальним воротам.

Всего ворот было двое — эти большие, вторые поменьше за домом, где жили женщины. Дойдя до угла, Конфетти выглянула и увидела, что на воротах трое охранников…

Пройти мимо невозможно. Ничего не соврать, приказ Тарзана все знают четко — без его разрешения Конфетти и приблизиться к воротам не дадут. В лучшем случае, словесно пошлют, в худшем — лично отволокут к Тарзану, чтобы наказал за ослушание. Что делать, она не знала.

А потом раздался бой небольшого колокола.

— Все, — поняла Конфетти, старательно обматывая вокруг плеч одеяло. Колокол звонит, когда нагрянула опасность, это знак общего немедленного сбора. Сейчас все прибегут к дому и Тарзан объявит о случившемся. Ее без промедления начнут искать.

Она мертва… Еще дышит, но уже мертва.

С трудом отлепив от горла одну ладонь, Конфетти размахнулась и заехала себе по щеке. Кожу как обожгло, стало страшно и больно.

Вторые ворота гораздо меньше, там и охранников должно быть меньше.

Она быстро прошла назад до крыльца. К дому с разных сторон подходили люди, поднимались по ступенькам и исчезали за дверью, но на нее пока внимания не обращали — причина переполоха пока неизвестна. Стараясь сохранить на лице нейтральное выражение и не привлекать внимания, Конфетти проскользнула в открытую калитку на сторону женщин.

Вокруг было очень грязно — почти весь двор завален мусором, на веревках сушатся старые обтрёпанные вещи, немытая посуда брошена прямо на земле. И пусто — женщины при тревоге должны били спрятаться в доме и сидеть, пока не разрешат выйти, что они и сделали. И наверняка пялились в окна, поэтому Конфетти пригнулась и пролезла под окнами на четвереньках. С другой стороны дома выйти проще, там дорожка, но теперь она пряталась. Каждый встречный сразу скажет, что здесь не место для наложницы Тарзана.

Выпрямившись и снова прижавшись к стене, Конфетти выглянула из-за угла. У ворот стояло двое охранников.

Я мертва…

Второй раз себя бить не пришлось. Охранники как раз прекратили болтать и отошли от входа левее, к самому забору.

В воротах имелась калитка, запертая на обычный засов. Конфетти надеялась, что ее сил хватит отпереть и выскочить прежде, чем они ее заметят.

Но совершенно неожиданно один из охранников направился в сторону дома Тарзана. Может, они решили не ждать новостей, а узнать их самостоятельно, ведь новости точно не касались нападения, а относились к делам внутренним — за воротами пусто, ни одного врага.