Старая школа

— Десять секунд, моя дорогая Серафима Павловна, — вклинился в разговор знакомый, весёлый голос Кости. — Начинаю отсчёт.

Кабинки медленно опустились в зелёное море самшита. Серафима Павловна осторожно ступила на мелкий цветной гравий дорожки, вглядываясь в плотную стену листьев, где должен был ждать мизерикорд. Проклиная устроителей и их жажду изящного, Серафима Павловна слепо запустила руки в самшит перед дверцей кабинки. И тотчас наткнулась указательным пальцем на узкое лезвие.

— О, мой бо… — едва не вырвалось от боли, но Сима сдержала стон. С трудом выпутала клинок из листвы и сетки, поддерживающей живую изгородь.

Справа над её головой мигала красным глазком камера. Серафима Павловна показала ей обретённое оружие.

— А теперь побежали, — напомнил внутренний голос, — и быстро.

Хотя какой может быть бег, когда за плечами семь десятков? Но задерживаться не стоит. Серафима Павловна двинулась налево, слыша, как за её спиной схлопывается коридор, с хрустом давя стеклянную капсулу. Как и предупреждали, отсидеться не получится. Только бежать.

Дыхание сбилось быстро. Сима вцепилась рукой в разболевшийся бок. Из стены резко вынырнули три лезвия, распоров воздух в паре ладоней от её плеча. Серафима дёрнулась к противоположной стене, едва не налетев на притаившиеся в ней длинные иглы.

— Поддержим наших героев! — крикнул над головой невидимый Костя. Трибуны ответили воплями и нестройными хлопками.

— И, пока наши участники ищут друг друга в лабиринте, напомню, что шоу «Зажились!» проводится при поддержке Министерства социальной рациональности и фонда «Общественные лотереи».

По экранам поплыли знакомые рекламные кадры. Молодой человек в синем берете с улыбкой обнимал другого, со значком МГУ на лацкане студенческого пиджака.

— Лотерея «Призыв»: каждую весну и осень мы дарим вам возможность стать студентами лучших вузов страны! — с томной хрипотцой напомнил женский голос. — Дважды в год один из счастливчиков, заполнивших анкету на призывном пункте, получает из рук Министра сертификат на один миллион рублей. Ещё пятьдесят призывников ежегодно награждаются пожизненным освобождением от воинской повинности и сертификатами на обучение в любом вузе на бюджетной основе. Остальных участников ждёт служба в интереснейших уголках Вселенной и достойная зарплата военнослужащего российской армии.

— Служу России! — в один голос гаркнули студент и десантник, протягивая с экранов анкеты призывников, заполненные одинаковым размашистым патриотическим почерком.

— Ты уверена, Надя? — Серафима Павловна не надеялась, что внучка передумает. Если уж Надежда решила, ей хоть кол на голове теши. Да и что могла ей предложить бабушка Сима? Учительскую пенсию да инвалидность деда. Денег, оставшихся после Дани и Аллочки, хватило бы на какой-нибудь провинциальный истфак, но Наде не было дела до курганов и берестяных грамот. Надя хотела стать инженером-конструктором космических кораблей. Это стоило космически дорого.

Анкету призывника Надежда домой не принесла — заполнила в военкомате. Чтобы у бабушки и деда не было даже иллюзии, будто можно что-то изменить.

Через неделю застёгнутая в синий комбинезон Надежда, остриженная под спичку, вылетела в учебный центр по подготовке лётного состава. Повезло с ростом. Высоких в лётчики не берут. Они копают и стреляют два года. А летуны год учатся и на второй получают разведывательный флаер или транспортник, набитый новобранцами, и назначение в один из «интереснейших уголков Вселенной».

Письма Надя писала вовсе не интересные. «Всё хорошо. Я жива и здорова. Скучаю. Надя». Больше сказали глаза вернувшейся внучки. Слишком крепкие руки. Едва заметные следы обработанных на регенераторе шрамов.

— Ты извини, но я ненадолго, ба, осенью снова попробую. Серафима Павловна не нашлась, что ответить.

— Не повезёт опять, так это не проблема, — ответила за неё Надя, — я ещё за два срока сама на конструкторский заработаю.

Через неделю у Сергея отказали почки. Шестьдесят шесть лет. Терминал министерства здравоохранения вежливо сообшил, что данные по пациенту «Божонин Сергей Евгеньевич» переданы в Службу контроля сроков жизни. Значит, и для Серёжи обратный отсчёт уже начался. Никакой лотереи «Донорская почка». Сима не раз читала выкладки Минсоцрац об экономическом и ресурсном обеспечении срока жизни россиян и, пожалуй, была согласна в своё время уступить место под солнцем молодым, способным в тяжёлое время изо всех сил работать на благо страны, не требуя взамен бесплатного проезда и льготных лекарств. Но отпустить Серёжу — это было другое. Совсем другое…

В розыгрыше гемодиализных аппаратов не повезло, хотя Сима и Надя весь час, что длился розыгрыш, просидели у телевизора со скрещёнными на удачу пальцами. Но удача делается не пальцем…