Старая сказка. Стихотворения

Переживаю вновь те дни,
Купаясь в их багряном блеске,
Когда ты мне шептал: «Взгляни,—
Я — Паоло, ты — тень Франчески.
Мы — радужные арабески,
Что — две — слились в одну черту…
Как властно рвемся в высоту
Мы — две волны в едином всплеске!»

И забываюсь я в тени…

Да, я — Франческа. В нежном блеске
Моих шагов звенит: «Усни!»
Поют жемчужные подвески,
Я в полумгле, на перелеске,
Лаванду рву — в цвету, в цвету,
Шепча молитву — нашу, ту:
«Мы — две волны в едином всплеске!»

Мерцают Римини огни.

Мелькнул матрос в лиловой феске…
Мой странный бред, звени, звени!
Сверкайте, лунные обрезки!
Я знаю: жизни грохот резкий
Заглушить сонную мечту,
Мы вместе рухнем в пустоту,
Мы — две волны в едином всплеске!

Envoi.

Вам, призраки старинной фрески,

И в смерти взявшим — красоту,
Вам стих, пропевший в темноту:
«Мы — две волны в едином всплеске!»

1913, январь

«Изжелта-зеленые березы…»

Изжелта-зеленые березы
Зашумели ласково и нежно.
На глазах – непрошенные слезы,
На душе – по-детски безмятежно.

Примиренно всё опять приемлю,

Вновь целуя сладко, без печали
Влажно-зеленеющую землю
И уста, что мне так часто лгали.

15 апреля 1913.

«В вечерний час опять мечты запели…»

В вечерний час опять мечты запели
Былой любви томительный рассказ…
О, эхо зимних бурь в живом апреле!
О, стон Снегурки, плачущей о Леле,
Но плачущей уже в последний раз!

Воспоминанья – искристый алмаз –

Опять в душе печально зазвенели,
И шелестят былого иммортели
В вечерний час.

О чем? О ласке утомленных глаз?

О долгих днях, мучительных без цели?
Нет? Прошлому мы реквием пропели!
И вновь мечта – ребенок в колыбели…
Гремящий мир – опять, навек для нас…
Но плачьте, плачьте об умершем Леле –
В последний раз!

1913, весна

«Вновь тот же зал, сверкающий, нарядный…»

Вновь тот же зал, сверкающий, нарядный.
Фонтан… цветы… слепящие огни.
По-прежнему, плач скрипок беспощадный
Опять привел сюда забывшиеся дни.
Былое вновь вошло в зал празднично-нарядный.

Зачем мы здесь? Зачем мы в этом зале,

Мы, двое связанных невидящей судьбой?
Ужель затем мы наши цепи рвали
И нашу страсть на торжище бросали,
Чтоб, как рабам, склониться головой?
…Как страшно быть в роскошном, пышном зале!

«Навек, навек!» поет вино в бокалах.

«Навек, навек!» злорадно блещет свет.
Страсть или страх в твоих глазах усталых?
Презренье иль любовь в улыбке алых,
Жестоких губ, вновь шепчущих обет?..
…Смеясь, поет и лжет вино в бокалах…

1913, весна.

«Боже мой! Боже мой! Я молитвы забыла…»

«Не за свою молю душу пустынную».