Старая усадьба

Усадьба поразила девочку. Небольшое по городским меркам строение явно было шикарной усадьбой пару веков назад. Большой двухэтажный особняк с остатками лепнины и полуразрушенными колоннами был окружен огромным, но запущенным, сильно заросшим и одичавшим садом. Добраться до входа можно было только продравшись сквозь заросли терновника и крапивы. Ребята с содроганием и любопытством смотрели на усадьбу, пока Алиса прокладывала себе путь через сад. Наконец она оказалась перед массивной дубовой дверью с резьбой по краям и медной, потемневшей от времени тяжелой ручкой. С небольшого балкончика на втором этаже свешивались какие-то непонятные лохмотья, раскачиваясь от дуновения ветра. Практически все окна были разбиты, но в некоторых еще оставались обломки стекла. Особняк производил грустное впечатление заброшенности и ненужности. Рассказы местных ребят усиливали и без того жутковатое ощущение. Алиса решила обойти дом вокруг и рассмотреть со всех сторон. Большие темные бревна стен выглядели крепко и надежно, только облупившаяся краска выдавала древность и заброшенность. Резные наличники и украшенные орнаментом ставни когда-то были очень красивы, а теперь лишь вызывали сожаление о напрасном труде мастера, их создавшего. Ребята молча наблюдали за Алисой и буквально замерли, когда девочка скрылась за углом. Напряженное ожидание длилось несколько минут, все облегченно вздохнули, когда Алиса показалась с другой стороны особняка. Девочка вернулась к центральному входу и остановилась перед дверью. Она заметила, как кто-то из ребят помахал ей рукой сквозь заросли крапивы и тоже помахала в ответ. Кричать, и даже говорить что-то в такой обстановке всем казалось как-то неуместно. Алиса взялась за потемневшую от времени ручку и потянула на себя. Дверь негромко заскрипела и тяжело поддалась, отворилась, показав мрак и запустение внутреннего убранства. Алиса вошла внутрь..

– Ну теперь держись, сейчас начнется.. – сказал Вадик, самый старший, 12-летний мальчик с большими карими глазами и короткой стрижкой.

– Ох.. – выдохнула смешная 8-летняя Светка. Казалось, даже ее веснушки потускнели. И действительно через несколько мгновений особняк заходил ходуном, едва не подпрыгивая на месте. Двери открывались и закрывались со страшным грохотом, окна распахивались, со звоном теряя остатки стекол. Внутри что-то жутко завыло, заухало, застонало. Дом раскачивался из стороны в сторону, грозя развалиться на части. Из окон повалил белый дым, но запаха гари не было. Завывания то утихали, то возвращались с новой силой, становясь все более жуткими. Из трубы появился черный дым, что-то завизжало. Ребята оцепенели от ужаса. Наконец все стихло. Особняк прекратил раскачиваться, вой смолк, дым растворился в синем небе. Наступившая внезапно тишина казалась еще более зловещей, чем ужасные стоны и вопли из дома. Казалось, даже ветер испугался и стих, всполошенные грохотом птицы замолкли, мышь-полевка застыла, так и не донеся добычу до острых зубов. Ребята еще некоторое время безмолвно смотрели сквозь заросли, надеясь увидеть выходящую из особняка Алису. Но ее все не было и не было.

– Надо идти за взрослыми. Я внутрь не пойду. – сказал Вадик. – Светка, ты только там не вопи, и так всех напугаем. Идите, а я тут останусь, вдруг выйдет Алиска, или еще чего произойдет, потом расскажу, как придете.

Ребята уже развернулись идти в деревню, но увидели мальчика лет пяти, пристально смотревшего на них с тропинки. Мальчик был им не знаком, да и выглядел как-то странно – босой, в одной рубахе старомодного покроя, всклокоченный и с каким-то безумным блеском в глазах.

– Кто ты? Как тебя зовут? – спросил Вадик. Лицо незнакомца исказила гримаса боли, он вытаращил глаза и вдруг с диким криком, растолкав ребят, бросился к особняку, сходу прорвавшись сквозь заросли, скрылся внутри…