Старая война – лишь прелюдия к новой

— Он рассказал только мне и Рею, как наемникам. Калеб, Дженсен и Вильхем воевали за идею. Узнай они об этом приказе, пристрелили бы Ривза на месте. Точнее, попытались бы… — вспомнив о его возможностях, поправился Макаров — Я считал, что это нужно для прикрытия. Показать, что лугару слабы, а потом нанести удар. Или же один из верхушки решил захватить власть.

— Как бы помогло ему захватить власть уничтожение системы слежения? — не понял я.

— Вероятно, все армии бы перешли под его контроль по аварийным каналам или что-то вроде того… Проблема лишь в том, что Ривз явно переоценил последствия падения этой системы слежения. Африканские вампиры слишком заняты вашими войсками в Афганистане и Ираке. Лисы воюют с европейским кланом. Самаэль был занят подготовкой к войне с Маркусом. А медведи слишком ослаблены резней в Лос-Анджелесе… Никто бы не покусился на США.

Получается, все зря? К тому же схема провернута одним из наших с неизвестными целями? Разумеется, нельзя окончательно верить словам врага, но это самое логичное объяснение его действий. А он с виду не идиот, не стал бы зря рисковать не только собой, но и своими ребятами.

В любом случае простить его нельзя. В первую очередь за Веронику. Потом за ее отца, за Митчелла, за то что пришлось пережить в Лос-Анджелесе, Техасе. Но уже, если честно, надоело желать или обещать кому-то смерть…

В городе еще встречались трупы вампиров, которых жители торопливо убирали. Один из детей долго пинал труп врага с настоящей ненавистью. Здесь с раннего возраста прививают правильное отношение к врагам.

Как же эти солдаты нас нашли? Мы вроде заметали следы. Или они поняли, что куда-то еще пойти просто невозможно…

— Ты передашь Армстронгу все, о чем мы договорились — сказал Хал в своем доме, заодно передав сложенную бумагу — Здесь, если ему что-то будет непонятно, все в письменном виде.

— Я пойду с тобой, а мои люди будут прикрывать нас издалека — решил Макаров.

Снова из агента ЦРУ в почтальона. Похоже, это неизбежно. Впрочем, лучше назваться парламентером. Звучит солиднее.

Я и волк-оборотень выехали на джипе, а его люди поехали восточнее на грузовике без тента над кузовом.

— Коннорс сказал, что ты не в первый раз покупаешь свою жизнь у нас — через полчаса, устав от молчания, сказал я.

Вокруг расстилалась пустыня, редкие оазисы и небольшие горы. Всякая живность, наученная горьким опытом истребления, разбегалась во все стороны от рокота автомобиля. Изредка встречались людские деревушки и небольшие города. Люди, видя оружие, также спешили попрятаться по домам. Причем, чем ближе к месту назначения, тем чаще встречались безлюдные поселки. Война здесь приняла серьезный оборот. Кое-что было разграблено, если там вообще есть что брать. Вероятно, нашими. Мы в таком отчаянии?

— Не в первый. Я думал, что ты прочитал все мое дело, прежде идти на перехват в Техас.

— Да, но там были только общие характеристики. И не слова, как тебя грохнуть… — я пожал плечами.

— В ЦРУ дело будет побольше, чем в ФБР. На тебя тоже есть закрытая информация, но даже по специальным каналам ее было не пробить, когда мы решили узнать о тебе. Ты ведь тогда неожиданно появился из ниоткуда и расстроил половину операции — Макаров потянулся рукой назад и достал из рюкзака ампулу со шприцом в герметичной упаковке — Прими.

— Это еще что? — с подозрением я осмотрел шприц.

— Лекарство от малярии.

— Ты серьезно?

— Солидная часть вашей армии наплевала на эти лекарства, решив, что их иммунитета хватит, чтобы противостоять Африке. Так вот, его не хватило. Вдобавок синдром Мальбурга и другие радости жизни… — оборотень говорил серьезно.

Болезни валят наш вид? Впрочем, сколько солдаты уже сидят здесь? Постоянно в боевой зоне, в стране, полной антисанитарии. Большая часть регенерации уходит на заживление ран. Так что все может быть…

— Я приберегу это.

— Твое право.

— Ты не ответил. Как же ты выкупил у нас свою жизнь? — я начал проверять пистолет.

Туда забилось достаточно пыли и песка, когда пришлось упасть на землю. Стоит проверить все оружие — условия здесь просто отвратительные.

— Тогда при Коннорсе ты сказал, что помог нам продержаться во Вьетнаме подольше — напомнил я.

— Да — после долгого молчания с неохотой ответил Макаров.

— Полагаю, Маркус приказал бы расстрелять тебя, если бы ты вернулся к своим?

— Это самое лучшее, что он мог бы для меня сделать…

Оказывается, у нас есть что-то общее. Нам обоим заказан путь в Россию из-за вожака. Но, сейчас может все изменится… Для него. Но не для меня.

— Вам в ЦРУ рассказывали о методах пыток?

— Только о самых простых, которые можно провести с подручными средствами.