Старая зайчиха

Он. Зачем?

Она. Расскажи, что это такое тут было у тебя со мной сейчас?

Он. С кем?

Она. Со мной.

Он. У меня с негритосками не было. Только с русскими.

Она. Сядь, сказала. Клоун. Не надоест выдрючиваться. Дурака валяет всю жизнь!

Он. Ну, сел.

Он сел на пол у двери.

Молчание.

Она. Говори. Зачем ты явился?! Говори!

Он. Таня-Танечка… Я лучше спою, давай, а?… «Ах, Таня, Таня, Танечка, с ней случай был такой!»

Она. Какой?

Он. «Служила наша Танечка в столовой заводской!»

Она. Отвали.

Он. Песня.

Она. Ну.

Он. Ну. Все, хватит. Ладно. Помру скоро. Пришел вот – попрощаться.

Она. Да что ты?! Слышала не раз. Карта слезу любит. Не верю. С чего помирать? Тебе сколько лет? Ну и все. (Пауза.) Болеешь, что ли? Я говорю, болит что-то у тебя, нет?

Он. Болит.

Она. Где?

Он. Вот тут. (Тычет пальцем в грудь.)

Она. Ладно, на жалость не бери. Не поверю. Врешь все.

Роется в кошельке, достала деньги, протянула ему.

На.

Он. Чего – на? На паперти, что ли?

Она. Взял быстро, ну?! Тебе надо денег на пузырь – на. И еще вот – купи себе пальто. Как выглядишь? Мрачина полная. Юморист – чулок на голову надел! Кошмаревич!

Он. Спасибо, не надо.

Она. Как не надо, когда надо. Пальто, мрачина!

Он. А куда я его, пальто твое, – себе в гроб под изголовье положу? И в этом хорошо.

Она. Ну, не хочешь – не надо. Пожалуйста.

Он. А денег много у тебя в лопатнике, не бедствуешь, гляжу, нет?

Она. Не твое дело. Ты откуда узнал, что я приехала?

Он. Израиль Борисович сказал. Он у нас в ДК директор. Пилюлькин.

Она. Что?

Он. Фамилия такая. Израиль Борисович Пилюлькин.

Она. Пилюлькин? Какой-то козел. Полный козел. Нагло так разговаривал со мной.

Он. Нагло?

Она. Ужасно. Я ведь актриса. Московская актриса. Работаю в концертном коллективе. Заслуженная артистка Российской Федерации, между прочим. Подали документы на «народную». Вот так.

Он. Да это же всем за выслугу дают – заслуженного.

Она. Нет. Мне – не за выслугу. Я заслуженная артистка России, да! У меня масса концертов! Съемки! Телевидение! А он – со мной так.

Он. Да, ты права. Нельзя с заслуженной, с тобой, то есть – так. Это ужасно, просто ужасно. Знаешь, он вообще – потема. Они что-то мойшат там в дирекции, жулики.

Она. Ну, правильно, они мойшат, они жулики, а мы отдувайся.

Он. Ага, мойшат, мойшат. Пилюлькин, что хочешь.

Она села на кровать, молчит, смотрит в окно.

Он. Да что ты так злишься? Да быльем все уже поросло. Да и чего было у нас? Я гульнул. Ты не простила. А ведь хороший левак укрепляет брак.

Она. Да-а?! Он гульнул, а я не простила – так получается? Левак! Левак, да?! Дурак, а не левак! Да, я не простила. Я брезглива физически. Брез-гли-ва.

Он. Была.

Она. И есть.

Он. Ну, тогда не стала бы в такой гостинице жить, раз брез-гли-ва осталась.

Она. Деньги не пахнут. Знаешь, как они зарабатываются? Много ты знаешь. Ты всю жизнь живешь, гляжу, как растение – кто польет, то и хорошо. А знаешь, как выживают артистки в Москве? Ну ладно, не буду. Тебе не понять.

Он. А я и слушать не хочу. И понимать не собираюсь. Мне не интересно.

Она. Ну, правильно, ты ведь только себя всегда слушал. Ты всегда главный, ты у нас – супер-герой, Бэтмэн, итит твою мать, а я под каблуком! Это еще все тогда началось, в Шадринске!

Он. Да, все началось в Шадринске! Мы закончили училище и поехали в Шадринский городской драматический театр!

Она. Ничего подобного. Не помню. Вранье. Я училась в Москве.

Он. Да?! Подделала диплом. Купила в подземном переходе, да? Бессовестная. Но я свидетель – не так все было. Я помню. Да. В Шадринск. Потом оттуда в Семипалатинск, потом в Бийск, потом в Курган, а потом…

Она. А потом – все. Дура. Таскалась за ним из театра в театр. А потом пришла со спектакля в общагу, а ты спишь с нашей театральной буфетчицей!

Он. Неправда, она была артисткой.

Она. Ладно, хорошо, артистка. Но выглядела, как буфетчица. Или хуже. Как доярка!

Он. Ты завидовала, что ты в тени была. Я играл все главные роли.

Она. Где? Когда? С чего? С каких щей? Это я, я, я играла все главные роли всегда!

Он. Где? Когда? С чего? С каких щей?

Она. Оно еще будет спорить! И не спорь мне, пожалуйста! Не создавай себе легенд! Я прекрасно помню, как я играла в Шадринске. Я всегда и везде играла главные роли! Даже в сказках! Даже в сказках мне давали Дарьюшку, Поросенка, Аленушку, и даже Иванушку! А что? Я была худенькая, как травести! Да много я чего играла. Я даже играла главную роль в сказке «Зайка-Зазнайка»!

Он. Ага. Она играла сказку. Сказку, как дед насрал в коляску. Ну, тебе не стыдно?! Опомнись! Ты играла в сказке «Жила-была Сыроежка»! Это – правда! Там ты играла главную роль! Но в «Зайке-Зазнайке» – нет! Это я, я, я играл главную роль в «Зайке-Зазнайке»!