Старая Земля

— Мы последуем за тобой даже на смерть, если это потребуется. Но я не буду лгать. У меня остались вопросы. Много вопросов, и я до сих пор скорблю по Нумеону, как скорбел и по тебе. Я не могу предугадать, что принес нам этот день. Я не в силах постичь глубинные тайны Вселенной и признаюсь, что растерян. Но тебе не надо просить о том, что отдано тебе по доброй воле. — Он завел руку за спину и снял затейливо украшенный громовой молот, пристегнутый к силовой установке брони. — На этом молоте я клянусь тебе в верности.

Абидеми потянулся к ножнам и обнажил клинок.

— Я последую твоим путем, владыка, — охрипшим голосом объявил он.

— А ты, Иген? — спросил Вулкан третьего из своих сынов.

Гарго повернулся, и Зитос оглянулся, готовый упрекнуть товарища, но тот лишь поднял копье, оставленное у одного из гравициклов. Он с силой ударил древком по земле, и копье, сверкнув на солнце, осталось в вертикальном положении.

— Я не испугаюсь потаенных путей, когда со мной мой примарх.

Вулкан энергично кивнул, одобряя его решение.

— После трех заходов солнца, — повторил он, поочередно останавливая свой взгляд на каждом из своих легионеров.

Трое сынов… Невозможно, что это простое совпадение.

Затем он отвернулся и медленно побрел обратно к горе.

Гул двигателей донесся до него несколько минут спустя, когда его сыны отправились обратно к Драконьим воротам, чтобы солгать своим товарищам о том, почему они углубились в пустыню и что там нашли.

После недолгого подъема по склону Вулкан снова отыскал трещину. Он спустился в глубь дыма и пламени и вернулся в покинутую пещеру. Там, гордо стоя благодаря превосходной балансировке, касаясь земли оголовком и маня блестящей рукояткой, его поджидал боевой молот.

Жители Ноктюрна верили, что оружие после того, как выковано, обретает не только форму, но и душу. В каком–то смысле становится разумным. Подобные истории были популярны среди черных кузнецов старшего поколения, но, обхватив рукоятку, Вулкан и сам в это поверил. Он обрел силу и, сжав фульгурит, торчавший в груди, выдернул его, словно обычную занозу. Примарх выдохнул, ощущая, как утихает боль. Не выпуская из руки молот, он преклонил колено и бережно положил каменный осколок. В нем заключалась благость Императора, и в глазах Вулкана он был олицетворением самого Императора.

Затем он поднялся и окинул взглядом море лавы и зазубренный край волшебных ворот, едва выступающий над бурлящей поверхностью.

Вулкан взялся за молот обеими руками и взмахнул оружием, описав дугу. Ему предстояла работа.

Глава 2 АМБИЦИИ ЖЕЛЕЗНАЯ ЗАКАЛКА

Эзекарр взрыл очередную порцию грязи и протащил свое тело по выжженной земле аванпоста. Колючая проволока разорвала эластичный уплотнитель на левой руке и прочертила тонкие серые царапины на броне цвета морской волны. Она опутала его, колючки впивались все глубже, отыскивая слабые места, крепко цепляясь и потихоньку выдавливая из него жизнь, словно питон, обвившийся вокруг своей жертвы.

Он слышал грохот их подошв по оружейным ящикам, слышал жужжание и треск клинков, режущих импровизированные заграждения.

Эзекарр продолжал ползти, чувствуя, как сквозь прореху в бронированной перчатке набивается грязь. Он где–то потерял палец. Возможно, при взрыве болт–снаряда. Он не мог вспомнить, когда это произошло. И еще он лишился ног, по крайней мере той части, что ниже коленей. Окровавленные обрубки, покрытые машинным маслом и грязью, ничем не могли помочь при движении. Неровные края искореженного металла брони цеплялись за проволоку, вызывая гримасу боли, когда колючки впивались в плоть.

Он посмеялся бы над их наглостью, если бы смерть не была так близко. А может, еще и посмеется, встретив своих убийц. Этим хладнокровным ублюдкам очень не понравится его непостижимое веселье. Им не понять. Война и потери лишили их такой возможности.

Где–то прогремел взрыв. Эзекарру не удавалось определить, что приглушило звук: плотная пелена дыма, большое расстояние или его слабеющие чувства. Он знал только, что враги уже внутри, за кордоном, который так яростно пытались удержать он и его братья. Стремительная атака произошла ночью. Недостаток света не мог стать препятствием для воинов обеих сторон, но он в некоторой степени замаскировал приближение этих фигур в черной силовой броне и превратил налетчиков в силуэты, неотличимые от силуэтов союзников. Атакующие получили секундное преимущество, а легионеры способны на многое даже в такой короткий отрезок времени.

Он и его братья промедлили. Не по обычным стандартам, конечно, а по тем, которые имели значение, — стандартам, позволившим их врагам прорваться.