Старая Земля

— А как ты думаешь, Ayг, чем я занимался все последние месяцы?! — раздраженно выкликнул Медузон. — Каждый рейд, каждая диверсия — все, лишь бы вытащить его. Он охотится за нами. Разве ты сам этого не видишь? Марр помешан на моем уничтожении только потому, что это означало бы конец всему. Без меня нет легиона. Мы одержали великую победу, но это не конец.

Ayг нахмурился, озадаченный его словами:

— Так вот как ты на самом деле думаешь? Ты говорил мне, что не хочешь этого. Что ты согласен только потому, что больше некому. Меня это очень беспокоит.

— Ничего и не изменилось. Я решительно намерен отказаться от мантии военачальника, как только легион вернется к стабильности и найдется другая кандидатура. Или ты считаешь приемлемой заменой Аутека Мора?

— Нет, конечно, — ответил железный отец, сердито хмуря брови при одной этой мысли. — Но Марр завладел твоим разумом, брат.

— А плоть слаба, как я полагаю.

— Ты слишком легко упрекаешь нас нашим кредо, Шадрак.

Медузон унял свое раздражение и прогнал остатки гнева:

— Извини, Джебез. Я этого не хотел. Ты сказал, что я изменился. Так и есть. Я вижу, что у нашего легиона есть будущее, в котором Железная Десятка не закончит свои дни в изоляции от Империума. Я верю, что могу приблизить это будущее. Я верю, что только я могу это сделать, но не один я. Мне необходимы союзники.

— И они у тебя есть, только не расточай их преданность на тщеславную поимку и убийство Тибальта Марра.

— Нам придется свести счеты, Ayг. Или он, или мы.

Ayг грустно кивнул.

— Возможно, так и будет, — сказал он, прежде чем сменить тему. — Горгонсон составил рапорт о потерях на «Железном сердце». Остальные звездолеты флотилии понесли меньшее число жертв. Аркул Тельд погиб.

— Ясно. — Медузон мрачно кивнул. Старый капитан нравился ему. Более того, Тельд был одним из самых стойких его сторонников. Эта смерть ослабит его позицию и осложнит будущее. Даже в свете одержанной победы. — На «Неувядаемой славе» есть офицер ему на замену?

— Ветеран–сержант из клана Унгаваар.

— Значит, ещё одна потеря. Кто из железных отцов ходит на этом корабле?

— Гэлн Кренн, преемник ушедшего Аана Колвера.

— Превосходно! — с едким сарказмом воскликнул Медузон, предвидя последствия такой замены. Офицер низшего ранга в вопросах клановой политики почти неизбежно будет считаться с мнением железного отца, а Кренн заодно с Равтом, Кернагом и остальными. — Я должен с ними встретиться.

— С фратерами?

— С ними в первую очередь. А потом со всеми.

— Очень хорошо. Я обо всем распоряжусь.

— Спасибо, Ayг. Ты и правда моя Избранная Длань.

— Я тот, кем ты захочешь меня видеть, военачальник, — сказал железный отец и вышел.

Дверь за ним закрыла проход так же, как возникшее напряжение скрыло некоторые особенности этого альянса.

Медузон начал облачаться в броню. Прежде всего он натянул на уставшее тело комбинезон–поддоспеншик. За последние несколько месяцев он настолько привык к этому процессу, что научился справляться самостоятельно. Слуг–оружейников осталось слишком мало. Всего слишком мало. Иногда ему помогал Горгонсон, но у апотекария было и без того немало забот; кроме того, он напомнил бы Медузону о понесенных потерях. С этим можно подождать.

Присев на скамью, чтобы пристегнуть ботинки и поножи, он вызвал по воксу Мехозу. Необходимо снова созывать совет и планировать следующую операцию. Информация с Хамарта дорого им обошлась, но она не была фальшивкой. Возможно, удастся найти способ снова ею воспользоваться.

— Военачальник, Нурос вернулся, — взволнованно, что было ему совсем несвойственно, заговорил Мехоза, прежде чем Медузон успел сказать хоть слово

— И?.. — спросил тот, догадываясь, что последует продолжение.

— Он не один.

— Ты на удивление неразговорчив, капитан.

— Прошу прощения, военачальник, но ты должен сам посмотреть. Он ждет в кормовом причальном отсеке сигма–восемь.

— В причальном отсеке?

— Да. И мы все тоже там.

Медузон взглянул на часть брони и снаряжения, оставшуюся на подставке подобно незавершенной статуе. Сейчас помощь Горгонсона ему очень пригодилась бы.

— Я ловок, но неидеален, — пробормотал он.

— Военачальник? — переспросил Мехоза, вероятно, услышав эти слова.

— Уже иду.

Шадрак, вздохнув, снял с подставки кирасу, быстро, насколько сумел, закрепил ее на груди и спине, а прочее оставил.

В причальном отсеке собралась толпа настолько большая, что Медузон, войдя во взрывозащитную дверь, уперся в стену спин легионеров Железных Рук.

— Что бы это значило?

Обширный зал, где в лучшем случае суетились немногочисленные на «Железном сердце» техники, до отказа заполнили легионеры, палубные рабочие и горстки уцелевших смертных солдат. Только сервиторы пытались выполнять свою обычную работу, хотя им и мешала теснота.

Часовой из Железных Рук обернулся.

— Военачальник, — почтительно, но с той же примесью волнения, что и в голосе Мехозы, приветствовал он Медузона. — На это уже никто не надеялся.