Он наклонился вперед и встал, поморщившись от боли. Затем, споткнувшись, упал вбок, на мясистую бесформенную массу, которая некогда была надзирателем. Сырой песок отдавал холодом. Тередал поднялся, ненадолго опершись на труп, и отошел в сторону. Метеоритный дождь ослабевал, последние росчерки огня исчезали за горизонтом, постепенно становящимся все светлее.
И Тередал побежал. Пробежав с десяток шагов, он споткнулся, упав в песок. Но затем поднялся и продолжал бежать. Расстояние до последней точки — чуть больше половины от предыдущего отрезка, но сердца у него сразу заболели, и никак не удавалось унять головокружение.
От основания утеса, вдоль которого он бежал, начали медленно отползать тени. Тередал заставил себя ускориться, и его ноги задвигались в том ровном, быстром темпе, которым славились зилоты. Песок под ними сменился гравием, гравий — камнями, а камни — снова песком.
Он побежал быстрее. Боль стала менее острой, и Тередал понял, что это онемение — признак скорой смерти.
Его ноги гулко ударялись о песок. Шаги отдавались эхом от склонов гор. Отдавались и усиливались, превращались в громогласный, мощный шум. Ультралиски. Воздух пронизал визг. За ним бежали зерги, голодные звери, загонявшие добычу, которая так долго от них ускользала. Теперь его путь был известен, а светлеющее небо лишало его укрытия.
С обеих сторон со стен каньона осыпались камни. Зерглинги бежали параллельно Тередалу, держась с той же скоростью и выжидая момента, чтобы спуститься и напасть. Грохот за ним становился все громче. Он видел, как свет окаймляет вершины гор. Занималась заря.
Тередал выбежал из каньона и понесся по открытому участку гравия. Пункт назначения лежал перед ним — старинный кратер, круглая отметина на лице Саалок, заметная с Айура. Укрываться больше негде. Негде прятаться. Только бежать.
Шум становился громче. Тередал слышал быстрый скрежет когтей по камню — зерглинги ускорялись для последнего рывка. Бегали они быстро.
Тередал побежал так быстро, как только мог, вложив в финишный рывок силы, о наличии которых не подозревал и сам. Кратер становился все больше, и зилот потянул с пояса маяк.
На краю кратера показался ультралиск. И еще один. Та самая пара, которую он видел ночью. Они застучали огромными загнутыми когтями и с грохотом устремились к Тередалу. Земля задрожала. За ним поднималось солнце. Наступил рассвет. Тередал зажег свой клинок и ринулся в атаку.
Зов Тередала прозвучал по всей Кхале — сильный, чистый, мощный. И его повторили. Его прокричали с яростью, не уступавшей реву ультралисков.
Сгустки синей энергии прорезали рассветное небо и превратили ультралисков в месиво из крови и костей. Сквозь месиво пронеслись три протосских излучателя Пустоты, за которыми пролетел с десяток истребителей-разведчиков. Они грохотали, извергая потоки перегретых частиц. Тередал обернулся, увидев своих преследователей в первый раз. Это была целая армия зергов: бессчетное количество гидралисков, тараканов и зерглингов. Ультралиски ревели от нестерпимого жара, не в силах противостоять атаке с воздуха. Зерги попали в настоящую бурю, и лишь те, кто был ближе всего к краю каньона, смогли скрыться в убежище.
Тередал упал на колени, его тело начало неметь и погружаться во тьму. Он уже не чувствовал боли в руке, а в груди, казалось, не было вообще ничего. Зилот рухнул в песок и увидел, как из его ослабевших пальцев выкатился последний маяк. На горизонте рядом с солнцем поднимался Айур. Он был великолепен. Золото, зелень и несравненная красота.
Зилот глядел, как в небе восходит Айур, а в Кхале вокруг него зазвучали новые голоса.
Тередал сделал над собой усилие, чтобы ответить. Его тело не двигалось, а его голос прозвучал в Кхале слабым, дрожащим шепотом.
Воцарилась тишина, а потом с неба донесся ответ.
Тередал кивнул, чувствуя щекой прохладный белый песок.
Он на мгновение представил, что стоит на Айуре, рядом со своим учителем, и вместе с ним наблюдает за луной в небе. Свет от нее был почти ослепляющим.
Владимир Лебедев
Хроники призрака