Старец и психолог. Фаддей Витовницкий и Владета Еротич. Беседы о самых насущных вопросах христианской жизни

Не все могут воспринять Господа и принять Его в себя. Наше теперешнее тело не способно выдержать Свет. В этом кроется возможная причина того, что святые, которые всю жизнь боролись с искушениями и победили их, получив после этого просветление, довольно быстро уходили в мир иной. Велика их радость там, ибо общаются они с другими подобными им угодниками Божими и воспевают Творца, сохраняя при этом свою личность. Ум, воля и сердце святых людей собраны воедино, в то время как у остальных они разъединены и действуют порознь, независимо друг от друга. Отсюда проистекают многие несчастья в жизни человеческой. Негасимый внутренний свет, который зарождается в сердце и наполняет собой всю сущность духовного человека, – это любовь. Только любовью человек может приблизиться к Богу, потому что любовь от Бога, и всякий любящий рожден от Бога и знает Бога. Кто не любит, тот не познал Бога, потому что Бог есть любовь (1 Ин. 4: 7–8). Духовный рост человека и его приближение к Богу – бесконечны, ибо Господь не только непостижим, но и недостижим. Однако именно в любви мы приближаемся к Нему.

В Евангелии сказано: В доме Отца Моего обителей много (Ин. 14: 2). В зависимости от нашего духовного роста здесь мы после смерти получаем ту или иную обитель… Не всё равно, за что мы боремся на земле. Духовный человек борется за духовное, за выход в Небо, а телесный – исключительно за земное. На первый взгляд кажется, что разница между тем, кто верил в идею справедливости на земле, боролся за нее и даже отдал жизнь, и тем, кто верил в Небо и в небесную правду, которая никогда не осуществляется в этом мире, – небольшая. Но разница все-таки велика, поэтому, даже несмотря на жертвы, ищущие земной правды и после смерти продолжают жить в заблуждении.

Психолог:

Как христианин и как психотерапевт, я не могу не задаваться вопросом: разве Господь Иисус Христос звал бы нас идти за Собой, если человек, как богоподобное творение, не был бы томим неутолимой жаждой совершенства?

Низшие создания, живущие в природе, обладают совершенными инстинктами, которые не изменяются на протяжении миллионов лет. Один лишь человек остался незавершенным, находящимся «между небом и землей». Поскольку в его генетической структуре не заложены безошибочные инстинктивные механизмы, человек осужден на пожизненное обучение. Уже в развитии ребенка можно заметить стремление к совершенству (подражание, отождествление, а затем и формирование собственной индивидуальности). Особенно ярко эта особенность выражена в подростковом возрасте, но сам процесс не прекращается на протяжении всей человеческой жизни. Швейцарский психолог, создатель аналитической психологии Карл Юнг (1875–1961) назвал его «процессом индивидуализации», высшая ступень которого может быть обозначена христианским понятием «обожение».[12] В 1951 году он писал: «Стремление к телеозису[13] в смысле совершенства не только оправдано, но от рождения дано человеку как характеристика, представляющая один из глубочайших корней цивилизации. Это стремление настолько сильно, что может превратиться в страсть, которая каждого влечет на служение себе».

Считая человеческое стремление к совершенству «архетипичным»,[14] Юнг говорит и об его негативной стороне, подчеркивая присутствие насилия в самом этом стремлении, которое затем вполне может вылиться в агрессию в соответствии с архаической природой архетипа.

Исследуя темную сторону стремления человека к совершенству, последователь психологии архетипов Давид Миллер обрушивается и на христианство, задавая ему вопрос: «Как можно быть совершенным, как совершен Отец ваш небесный (Мф. 5: 48), если разница между Богом и человеком беспредельна, тем более что уже в Евангелии от Луки мы читаем нечто иное: Будьте милосерды, как и Отец ваш милосерд (Лк. 6: 36)?»

Действительно, крайне важно толкование слов Христовых: Будьте совершенны… (Мф. 5: 48). Следует иметь в виду, что перевод Евангелия от Матфея верен, с чем были полностью согласны отцы ранней Церкви – святой Климент Римский († ок. 99), святой Климент Александрийский (ок. 150–ок. 215), святой Поликарп Смирнский (ок. 70–156), святой Ириней Лионский (ок. 130–202) и многие-многие другие. Почему же тогда уже у Блаженного Августина (354–430), а позже в работах Мартина Лютера и Жана Кальвина (1509–1564) появляется отрицание возможности совершенства?

Давид Миллер считает, что идея перфекционизма,[15] окрашивающая не только церковную, но во многом и светскую, мирскую жизнь, в основе своей религиозна. По его мнению, весь спектр западной культуры также свидетельствует о доминировании этой идеи: утопизм от Платона до Скиннера,[16] нацизм и марксизм, американская технократия, Тейяр де Шарден,[17] гуманизм Фромма[18] и культ наркотиков Лири…[19]