Старфол

Божков ушёл в нокдаун, но упорно старался, вслепую, встать на ноги, а какая-то невидимая сила, налипшая на извилины его мозгов, постоянно заваливала его обратно. Враг, неотвратимо увеличиваясь в размерах, подходил всё ближе и ближе. Подойдя к Васе, он коротким ударом придавил его грудь коленом и стал тягучими движениями, с хлёстким потягом, кромсать Васю ножом, поворачивая лезвие под разными углами. Порезы выходили глубокими, но каждый в отдельности не был смертельным. Лезвие вонзалось в руки, ноги, лицо. Вот оно перерезало сухожилия под коленом, распороло грудные мышцы, остриём проткнуло бицепс, вернулось к животу, оттуда, перескочив на лицо, разрезало до кости нос и губы и опять продолжило свой замысловатый рисунок по телу. Божков подвывал от боли, всем сердцем хотел вырываться, но все его попытки разбивались, как о скалу, об недвижимый монолит убийцы. Резня продолжалась около трёх минут. К исходу последней минуты Василий умер. Может быть, от потери крови, а может быть и от болевого шока.

С последней его судорогой в дверях появился Строгов со Звонарёвым. Гвардеец, вставая, повернулся и подсекающим кистевым движением, в продолжение поворота тела, бросил в полковника нож. Алексей успел броситься вниз, перекатиться и в ответ выстрелить короткой очередью из автомата. Нож, пролетев над ним, всё-таки найдя свою цель, с глухим стуком вбился в середину лба Серёжи Звонарёва. Он опустился на колени и упал лицом в пол, глубже загоняя себе в мозг его безжалостную сталь. Очередь Строгова тоже нашла свою мишень: одна пуля из трёх попала в колено убийце. Тот уже успел схватить трубу своего огнемёта и полыхнуть в сторону полковника: в последний момент его нога, получившая пулю, подогнулась, и струя огня ушла в потолок.

Строгов из положения лёжа сделал бросок навстречу огнемётчику. На месте, где он только что лежал, полыхал огонь. Это был второй выстрел огнемёта. На третий, Строгов не дал оборотню времени. Бросившись Гвардейцу в ноги, он его сшиб и начал наносить удары. Видя, что враг хочет воспользоваться огнемётом, Алексей вцепился двумя руками в шланг и вырвал его с корнем из ранца. Из образовавшейся дыры стала толчками, под давлением, вытекать горючая смесь, с ног до головы заливающая их обоих. Строгов поднялся: схватив за ремень и ворот Гвардейца, поднял его над головой и с размаху плюхнул оземь. Гвардеец быстро перевернулся и успел вскочить с пола до того, как на него обрушился бы полковник. Начался боксёрский поединок. Полковник бил точно, короткими комбинациями по этажам, переводя удары с головы на туловище и наоборот. Противник не защищался, открыто подставляясь под все удары. Сам наносил одиночные, но обладающие невероятной силой удары. Они заставляли Строгова отскакивать в сторону и, попадая в блок, потрясали его до сотрясения внутренностей и гудения костей черепа. Строгов видел, как он сломал противнику два раза нос, повернув его сначала в одну, потом в другую сторону; он услышал, как что-то треснуло у того в челюсти, выкинув наружу несколько зубов; наконец, полковник рассёк ударом локтя ему бровь, но крови, как, впрочем, и синяков, так на лице Гвардейца и не проступило.

Видя, что ударами Гвардейца ему не завалить, Алексей провёл проход в ноги, скрутился вокруг их, зайдя противнику за спину, и бросил его через себя на бетонный пол, впечатав его голову в бетон. Противник не выключился, а перекатился на живот. Полковник, то же не прекращая движения, забрал у него спину, обвился ногами вокруг талии и стал проводить удушающий приём. Ноль внимания и результатов.

Находясь в удушающем захвате, Гвардеец продолжал, как в ни в чём ни бывало, биться. Своими крепкими пальцами он пытался найти глаза Алексея и выдавить их. Удержать оборотня Строгов не мог: каждая мышца Гвардейца жила своей собственной жизнью, была натянутым тугим канатом, в любой момент готовым убивать и калечить. Понимая, что дальше, без существенных травм для себя, удерживать Гвардейца невозможно, он, со всей возможной силой, оттолкнул эту взбесившуюся гору мышц в сторону и одним кувырком подобрался к ранее замеченному им валявшемуся в стороне шлангу от огнемёта. Схватив шланг правой рукой и сжав левой отверстие снизу, чтобы не вытекли остатки горючей смеси, он направил его конец в грудь приближающегося Гвардейца. Прозвучал щелчок клавиши курка, в раструбе пробежала искра и тоненькой горящей струйкой выплеснулся несчастный остаток в полстакана горючей смеси, угодивший наступающему противнику в район солнечного сплетения. Помедлив с секунду, одежда гвардейца вспыхнула весёлым синим пламенем. Форма, пропитанная пролитой в самом начале схватки горючей жидкостью, нагревшись до нужной температуры этим жалким плевком разжигающего пламени, быстро заключила врага в огненный кокон.