Старина и новь Магриба

Мы прощаемся с гостеприимным хозяином и начинаем снова преодолевать то «резкие подъемы», то «неожиданные спуски», вспоминая шутливые предостережения и широкую, добрую улыбку Тахара Ваттара, талантливого писателя, обаятельного человека и большого патриота своей родины, за свободу, которой он сражался с оружием в руках. За то, чтобы жизнь на земле родины была лучше, Ваттар сегодня сражается как художник и гражданин.

Глава 5 КОРОЛЕВСТВО ПЯТИ СТОЛИЦ

Государства с двумя столицами — не такая уж редкость. А вот пять столиц, как в Марокко, встретишь не всюду. Это королевство прославили в средние века три города — Фес, Марракеш и Мекнес, поочередно бывшие центром державы, простиравшейся в свои лучшие времена от Триполи до Толедо. В память об этом они ныне так и называются — «имперские города». Короли Марокко любят эти символы своей былой моши и сохраняют в них официальные резиденции. Есть в королевстве и постоянная «административная», как говорят марокканцы, столица — Рабат. Наконец, страна имеет еще и пятую, экономическую столицу — Касабланку, которая по числу жителей превосходит первые четыре, вместе взятые.

Наша делегация Союза советских обществ дружбы и культурных связей с зарубежными странами осенью 1980 г. побывала во всех марокканских столицах. Читать и слышать о них мне доводилось не раз, в том числе во время более ранних поездок в Тунис и Алжир. Эти страны вместе с Марокко и похожи друг на друга, и не похожи. Особенно заметно это было в Рабате, с которого мы и начали свое путешествие.

Первое знакомство

Холодящий ветерок с океана смешивает соленые морские запахи с ароматом цветов и экзотической зелени, почти невидимых в антрацитовой мгле африканской ночи. Свет фар и редких фонарей вдоль шоссе вырывает из тьмы то длинно свисающую ветвь пальмы, то глухую желтоватую стену придорожного дома, то цепь кактусов, служащих естественной изгородью. Впервые прилетев в любую страну Магриба, вы увидите именно такой дорогу от аэропорта до столицы. Разве что в Тунисе она будет покороче, и даже моросящий дождь не прибьет к земле вековую пыль раскинувшихся неподалеку развалин древнего Карфагена (впрочем, оказавшись в ноябре 1983 г. в аэропорту Туниса, я увидел, что город уже подступил к нему вплотную). В Алжире же придется ехать дальше и все время сквозь разрастающиеся жилые кварталы предместий. В Марокко — это видно сразу — сохранилось больше первозданной природы и не занятых человеком просторов. Поэтому издали, завидев огни Рабата, вы сначала примете его за небольшую крепость с редкими башенками и подсвеченными снизу минаретами мечетей. Лишь подъехав ближе, понимаешь, что эта крепость вовсе, не маленькая, а просто кажется такой на фоне окружающих ее привольно раскинувшихся холмов и равнин. К тому же это еще не Рабат, — вернее, не совсем Рабат.

— Это Сале, — говорит нам наш гид Мухаммед Бен Масуд. — Он основан тысячу лет назад. А на месте Рабата тогда был лишь рибат, то есть укрепленный монастырь-крепость. Постепенно он разросся, и Сале превратился в его пригород.

Напоминаю гиду, что Сале еще в XVII–XVIII вв. был известен как гнездо корсаров, наводивших страх на Европу. В ответ Мухаммед улыбается:

— Не совсем так. Почти четыреста лет назад Рабат заселили андалусские мавры, изгнанные из Испании. Они переименовали Рабат в Сла аль-Джадид (Новый Сале) и превратили оба города в «республику Сале», во главе которой, по обычаю испанских городов, стоял выборный совет. Они ненавидели Европу, мстили ей за свое изгнание и не признавали ничьей власти. Но через пятьдесят лет они все же подчинились султану.

Мухаммед умалчивает о том, что пираты Сале и после этого продолжали промышлять, вплоть до начала XIX в., от Канарских островов до Исландии, нередко опустошая, например, берега Англии и особенно ненавистной им Испании. Но я предпочитаю не спорить с гидом, тем более что мы наконец подъезжаем к Рабату.

Автобус минует мост через реку Бу-Регрег и круто взлетает вверх по шоссе, незаметно переходящему в столичный проспект. Бу-Регрег впадает в Атлантический океан. (Его мы как следует разглядели в последующие дни.) В устье этой широкой, но сильно обмелевшей реки, на правом ее берегу — Сале, на левом — Рабат. Мутно-серые октябрьские воды Бу-Регрега перебиваются кое-где поросшими кустарником островками или коричневато-рыжими песчаными отмелями. Речные наносы еще в древности погубили здесь римскую колонию. Ее руины ныне находятся на огромном холме — из песчаника далеко от реки, когда-то протекавшей рядом. Да и Сале постигла та же судьба. Всего 300 лет назад морские корабли могли заходить в этот порт вверх по реке вплоть до городских ворот Баб Мриса. Ныне судоходство по Бу-Регрегу невозможно, а ворота Баб Мриса наполовину скрылись под песком. Сале теперь всюду отделен от реки широкой полосой пляжей и лугов.